даже развелись, а я все ждала принца. Принца я все же дождалась и упорхнула с ним далеко и надолго, и все связи с поселковыми друзьями оборвались и потерялись. Потерялись, но не забылись. И как только зацвели социальные сети, а потом и Скайп, то кое-кто все же отыскался.

Итак через двадцать лет и половину планеты сидим с подруженькой и вспоминаем знакомых. Эти разошлись, этот спился, эта детей на бабку побросала и исчезла, у этой дети на дурь подсели, кто погиб по пьяни, кого подстрелили, матери-одиночки с современными взрослыми детьми бьются как курицы с утятами.

— Что ж, совсем никто вместе не живет?

— Никто, а только Леха и Маринка.

— Кто такие, что-то не припомню.

— Ну как же, ну Леха и Маринка! Которые ИНОМАРКУ покупали!

Да, эта была знаменитая история. Молодые совсем ребята, Маринка да Леха, им лет-то было по двадцать, а то и меньше, уже успели пожениться и снимали даже не дом, а застекленную веранду. Как они там зимой не замерзли, неизвестно. Чем они занимались, я уже не помню, образование обошло их стороной. Леха — попроще, Маринка — побойчее. Детей еще не было, жили почти на улице, зато они копили деньги на ИНОМАРКУ. Кто помнит самое начало 90х, еще до Лужкова, когда по помойкам бегали огромные крысы, а полки в магазинах были пустые совсем, когда 200 баксов в месяц были очень хорошей зарплатой, да и 100 нестыдной, тот помнит, чем была ИНОМАРКА для простого человека. Мечта, которую мечтали вслух.

Иномарки пригоняли из Германии при выводе войск, или привозили моряки на сухогрузах, покупая битую рухлядь на автосвалках Европы и кое-как подлатав за время плавания.

И вот в один прекрасный день Леха берет на работе выходной и на вопрос "Нафига он тебе? ", потупившись и скрывая восторг, объявляет, что какой-то такой моряк-или-военный продает ИНОМАРКУ, привезенную прямо оттуда, а он, Леха, вместе с Маринкой послезавтра договорились ее смотреть и даже покупать. Ну, народ просто сначала обалдел, а потом не поверил, а потом бросился подавать советы. Работа встала во всем поселке. Каждый считал своим долгом передать ему все рассказы, советы, предупреждения, чтобы была хорошая, чтобы не битая, а если уж и битая, то не беда, заварим. Кассирша в местном отделении уже (заранее!) отложила для Лехи все новые купюры, теща приволокла бутыль со святой водой, кропить покупку. Поздно ночью Маринке принесли телеграмму "Японку более 100 000 пробегу не бери, г...". Какие-то добровольцы наведывались и ко мне, раз уж я ездила за границу, узнать, какой цвет сейчас модный на мировом рынке. Словом, народ подошел к такой покупке очень серьезно.

Хотели уже и пьянку заварить, да Маринка не велела, чтоб не сглазили покупку. Потом, говорит, обмоем.

Долго сказка сказывается. В назначенный день Леху поджидали все. А приехали они с Маринкой без нее. Даже и не злые, а какие-то грустные.

Самые смелые спросили, как, мол, она, Иномарка?

— Та, отмахнулся Леха, — жене не понравилась.

— Чем же не понравилась?

— Та, наклеек совсем не было.

Да, тут уж языки растрепались. Что было сказано про них обоих, а еще больше подумано, плюнуто, пальцем покручено, то уже вспоминать не интересно.

А теперь, двадцать лет спустя, только они и сохранили семью. Значит, дело было не в наклейках, а в согласии.