что-то вроде хлеба, колбасы, молока, и баночка пива, всего максимум 5 покупок. Очередь довольно длинная, но идет быстро. И вот я почти подошел к кассе, как ко мне подходят двое мужчин довольно маргинального вида, и скорее утвердительным, нежели вопросительным тоном говорят: "Братишка, позволишь? "Отмечу, что я одет в белую рубашку, брюки со стрелками и сверкающие туфли, а на этих пейсонажах — довольно потрёпанные спортивные костюмы марки то ли Абибас, то ли Адидак, и заметно, что они уже выпили. В руках у них бутылка дешевой водки, колбаса в нарезке, и еще какая-то закуска. И вот такие пейсонажи называют меня братишкой, и лезут вне очереди, а за мной, кстати, человек 15 стоит. Происходит следующий диалог:

— Братишка, позволишь?

— Нет.

— Ну очередь-то большая.

— Да, большая, и я ее отстоял.

— Ну у нас немного...

— У меня тоже немного.

(показывают на водку)

— Выпить очень хочется.

(я показываю на пиво)

— Мне тоже очень хочется.

— Ну мы же после работы...

— Я тоже после работы.

Сколь-нибудь рациональные аргументы у них кончились, в ход пошли иррациональные.

— Ну что, тебе жалко, что ли?

И вот тут меня выручила приобретенная в продажах смекалка.

— Я смотрю, вы уже успели выпить, а я — еще нет. Так кто кому должен уступить?

Они мрачно вздыхают, и плетутся в конец очереди.

либо идти в ремонтный цех, либо идти в станочники.

Я выбрал профессию электромонтёра по ремонту электродвигателей. Точнее ученика.

За первый месяц меня научили перематывать сгоревшие электромоторы от станков.

И вот пришёл долгожданный день первой получки.

По негласной традиции я должен был принести моему наставнику бутылку.

Меня не смущал мой малолетний возраст при покупке водки в магазине. Я в крайнем случае мог бы попросить кого-нибудь из взрослых купить бутылку.

Мне надо было пронести водку через проходную. Завод был серьёзным почтовым ящиком. Продукция шла на оборонку и космос. Поэтому проходная была серьёзным препятствием.

Я посоветовался с друзьями, для которых это был уже пройденный этап.

Большинство из них залетели. Охрана завода знала о традиции и в дни получки устраивала шмон у малолеток. Бутылки изымались и с позором малолетку заставляли выливать её на землю.

Конечно, был вариант после работы сводить наставника в ближайшую тошниловку, но так хотелось поставить пузырь на стол, где в перерыве играли в домино и услышать, что ты НАСТОЯЩИЙ МУЖИК.

На скорую руку перекусив в буфете, я побежал за водкой в обеденный перерыв.

В магазине продавец не стала спрашивать о моём возрасте и продала бутылку.

Я попробовал засунуть её за пояс. Моя худая фигура никак не хотела скрывать посторонний предмет.

Мои мучения увидел сосед с моего двора. Он и дал мне ценный совет.

Я купил 2 пачки печенья и газету Труд. Из газеты свернул огромный кулёк. Засунул в кулёк бутылку горлышком вниз. Держа бутылку за горло, я засыпал кулёк до верха печеньем.

Обычно проходную проходят очень быстро, но тут на входе была очередь.

Каждого входящего молодого обыскивали на предмет наличия алкоголя.

Я поднял кулёк над головой, давая похлопать меня по поясу и карманам.

Улыбнувшись, я протянул кулёк ВОХР-овской тётке — угощайтесь, у меня сегодня первая получка. Тётка взяла 1 печенье и пропустила меня на завод.

Я подошёл к мужикам, игравшим в домино. Там стоял и хмурил брови начальник участка.

— Что, первую получку будешь обмывать?

— Да, вот чайку сейчас попьём.

Потеряв интерес, начальник участка ушёл.

Я перевернул кулёк и убрал газету.

На столе посреди кучки печенья стоял пузырь.

— Надо его на разряд аттестовывать, — сказал мой наставник.

— Настоящий мужик, — сказали все работяги.

Так я перестал быть учеником.