У меня собака породы бриар -- длинношерстная овчарка. Все бы ничего, но уже возраст (12 лет), а значит и шерсть уже не такая мягкая, да и тяжело ей летом в "шубе". Так что по рекомендации "семейного" ветеринара второй год ее весной стрижём почти "под ноль". В итоге из бриара получается что-то вроде грейхаунда (английская борзая с очень короткой шерстью).
И вот утром в воскресенье гуляем по нашей аллее, как раз на следующий день после посещения грумёра. У моей на шее яркий и красивый ошейник. Навстречу женщина с джек-расселом.
Женщина (уважительно): Смотрю Вы уже одели ошейник от клещей и блох. Не рано?
Я (на автомате): Нет. Это обычный ошейник. Ей "от блох" одевать бессмысленно -- слишком ДЛИННАЯ шерсть...
Женщина: А? О?.... (ошарашенно смотрит на практически лысую собаку)
P. S. Вообще обожаю смотреть на реакцию знакомых собак, когда они первый раз видят мою после стрижки. Так вчера алабай (многолетняя подружка моей рыжей морды) сначала начала издалека облаивать нас, а потом аж на попу села и мордой обалдело мотала, словив когнитивный диссонанс -- запах встреченной собаки очень хорошо знаком, а вот внешность совершенно другая.
|
* * *
Вот вы знаете что объем памяти карася 7 Кбайт?
Число для нас маленькое, но для карася достаточно объема на сутки, каждые новые сутки память карася обнуляется. Условно говоря у карася предустановлены природные драйвера, как плавать, дышать в воде, чем питаться, где опасность, а вот с другими карасями он каждое утро знакомится по новой, и это не "день сурка", память стерта.
У аквариумных рыбок, еще меньше и объем и время обновления, в разы.
Аквариумные рыбки, не добывают пищу, хищников нет, температура воды постоянная.
Но в дикой природе есть, для сравнения, еще антилопа гну, объема памяти которой хватает на двадцать минут.
Главное не уйти далеко от водоема. Поэтому сосуществуют они стадом, обновление происходит не одновременно, и у них, кроме известных врожденных драйверов, установлено расширение — слежения за зебрами, те никогда не забывают местонахождение водоема.
Вот такой симбиоз.
* * *
У меня — четыре кошки. Точнее, три кошки и кошак. Младшая время от времени сбегает из дома: ищет приключений на свою пятую точку с хвостиком. Как ни стараюсь следить, чтобы под ногами не было кошки, — не помогает. А у меня, между прочим, специально на такой случай оборудован входной тамбур — я его называю "антикошковый шлюз" —
и рефлекс отработан до автоматизма: открыть дверь, закрыть дверь, внимательно посмотреть, нет ли на территории "шлюзовой камеры" кошки, и только после этого открывать вторую дверь. Нет, все равно сбегает! Троим все по барабану — "нас и здесь неплохо кормят" — а младшая сбегает. В последний раз ушла внаглую через балкон с шестого этажа: обернулась, посмотрела мне в глаза долгим взглядом и... улетела! Точнее, прыгнула, конечно, но выглядело это как полет: лапки вытянуты и раздвинуты в стороны... У меня — почти что инфаркт: разбилась, покалечилась... Ни фига подобного! Четыре месяца жила в подвале дома. Ошейники эта зараза снимать умеет виртуозно: стоит надеть на нее ошейник — посмотрит на меня: "Хозяйка, ты — в своем умишке? "Ляжет на спину, просунет задние лапы под ошейник, рывок — всё! Ни одна застёжка не выдерживает. В конце концов я нацепила на нее цельный пластиковый браслет, вообще без застежки, и вроде бы она смирилась. Но то — в квартире. На улице она каким-то непонятным образом избавилась от него в первый же день. И, главное, никуда она не убегала, наоборот, охотно приходила, стоит ее только позвать:
— Мявка! Ко мне!
Но вот сидит ровно в трех метрах, ни ближе, ни дальше, а в руки не даётся. Шаг к ней сделаю — задрала хвост трубой и летит по улице! Выпросила в ЖЭКе ключ от подвала, спускалась туда каждый день — день ото дня на полу подвала всё больше давленых голубей, а на улице попадаются здоровенные крысюки с прокушенным горлом. У местного дворового кота — хвост покусан, уши ободраны.... Выловили её трое волонтеров-зоозащитников сетями. Искусала всех троих. За четыре месяца "бедная голодающая киска" отъелась почти до состояния шарика. Но вернулась домой, как ни в чём не бывало, сразу пошла на руки и стала ласкаться. Теперь — до следующего "загула".... И кота ей не надо: свой есть, да и вообще стерилизована она. Просто характер такой. Выпускать я её не могу: боюсь, угодит под машину, а на поводке она не гуляет, просто ложится и лежит. Так и живем: она — убегает, я — ловлю. Домашний квест: "Поймай кошку".
* * *
Мы слышали, что медведь на зиму роет себе берлогу под землей, ложится спать в эту нору и во сне сосет лапу. Оказывается, всё обстоит немного иначе. Помните анекдот: "Просыпается медведь по весне, потянулся, осмотрел передние лапы — они сухие, осмотрел задние — и они сухие. Почесал затылок и думает: "А что же я тогда всю зиму сосал?.. ""
Медведя
ни в коем случае нельзя тревожить зимой. Если он проснется, то будет ходить до весны и искать еду, разрушая всё на своем пути. Почему бы медведю, просто не уснуть снова? Дело в том, что он не совсем спал, чтобы просто уснуть обратно. Это состояние называют гибернацией. Это процесс замедления жизненных процессов в периоды малодоступности пищи, когда невозможно сохранять активность и высокий уровень метаболизма. Гибернация характеризуется снижением температуры тела, замедлением дыхания и сердцебиения, торможением нервной деятельности.
А еще, мы часто представляем, что хозяин леса залегает на зиму под землю в берлогу. На самом деле, бывает, что он ложится на поверхности, набросав еловые ветки и другие подходящие материалы и так ждёт пока его не засыплет снегом. При этом, температура тела у мишки под снегом держится +31 градус.
А для чего же Потапыч сосет лапу? Нам говорили, что от голода. Якобы через лапу медведь высасывает накопившийся жир и так кушает во сне. В реальности же, во время спячки у мишки на лапах нарастает новый внутренний слой кожи. Верхнюю растрескавшуюся кожу он обсасывает, теребит и объедает. Молодая кожица на лапах еще нежная. Она чешется и мерзнет, поэтому медведь облизывает подошвы горячим языком. Если увидите сосущего лапы медведя — не подходите близко, а то он засмущается и может убрать свидетелей.
* * *
В середине 90-х жил и работал в деревне. Жил с кошкой Муськой и собакой-лайкой Динкой. Животные жили на свободе, не доставляя мне никаких хлопот. Но речь сегодня не о них. У соседа через забор Сереги жил Дик, овчар русско-европейский, классический пример охранника. Во двор к нему я заходить боялся, хотя собак в принципе не боюсь любых, нахожу с ними общий
язык. Дик же все время пытался меня сожрать и переставал лаять только после окрика хозяина. Изредка мы с Серегой общались через забор, при этом я вставал на лежавшие там рядом кирпичи, высунув голову над забором. Во время разговора Дик всегда пытался ухватить меня своими зубищами за морду лица, заливаясь на всю улицу злобным лаем. Да, он так и вел себя в собственном дворе, пока не выходил с него. А выходил довольно часто, поскольку как и моя Динка цепи не знал. Обычно они вдвоем и гуляли. На моей же территории (во дворе и в доме), куда они часто заходили вдвоем, Дик был моим лучшим другом. На мою Муську он внимания не обращал, как и на своих кошек, ел, что доставалось, вел себя довольно скромно, но… Лежу, бывало, вечером с книжкой на застеленной покрывалом кровати, Динка лежит где-то рядом на полу, а Дик, сидя около кровати, положит башку свою кареглазую на мою подушку и смотрит преданно мне в глаза. Чуть зазеваешься, он уже целиком лежит на кровати, развалившись у меня в ногах. Ну, дорогой гость.
Утром на работу меня провожают до самого крыльца, по дороге еще несколько собак позовут. Смех и грех…
Но как моя голова над соседским забором опять появится, Дика не унять, он, гад, моментом забывает, что он мой лучший друг и опять пытается меня сожрать. Охранник, блин…
Истории о животных ещё..