— Мишка Пантелеев позавчера уехал в другой город и здесь больше не живёт, — нарочито официальным голосом ответила Роза Марковна и захлопнула дверь.

По дороге на кухню хозяйка задумалась, что общего может быть у этого гостя-замухрышки и хулигана Мишки.

Гость — плевком перешибить можно! Мишку порой не могли скрутить и трое милиционеров. Вряд ли это собутыльник отъявленного хулигана, от которого страдал весь дом. Слишком уж трезвое лицо. Может быть, дальний родственник приехал претендовать на комнату Пантелеева? Нет, родственник привёл бы с собой милиционера.

На кухне заканчивал вариться борщ в пожелтевшей от времени и огня кастрюле с чуть отбитой эмалью на ручке. Что-то тихо напевал о пасмурной погоде за окном большой алюминиевый чайник. В высокой толстой сковороде шипели котлеты, изредка заставляя огонь внизу вспыхивать жёлтым пламенем от жирных брызг.

Роза Марковна деловито смахнула с жёлтой разделочной доски в старое эмалированное ведро остатки панировочных сухарей, положила доску в раковину и повернула позеленевший "барашек" кухонного крана. Сёма любит чистоту в доме и не стоит его волновать, когда он придёт с работы.

Прошёл где-то час или два, когда в дверь снова постучали. Закрыв кран, хозяйка бросила красную от борща поварёшку в раковину и поспешила к двери, на ходу вытирая руки куском старой наволочки, заменявшей кухонное полотенце.

Вместо ожидаемого Сёмы на лестничной площадке стоял всё тот же сутулый человек, только на этот раз он держал в руках местную газету.

— Я таки дико извиняюсь, но могу я видеть Михаила Пантелеева?

Роза Марковна устало посмотрела на гостя.

— Я ведь сказала вам, что Пантелеев позавчера уехал в другой город и здесь больше не живёт! — слегка раздражённо ответила хозяйка, но закрывать дверь не спешила.

— Благодарю вас, — гость учтиво склонил голову, медленно повернулся к лестнице и неспешно стал спускаться вниз.

— Мужчина! — окликнула Роза Марковна, — А вы кто ему, родственник?

— Избави Бог! — вздрогнул гость и испуганно обернулся. — Нет, к счастью, не родственник. Не кум и не сват и не брат! — забормотал он, продолжая спускаться вниз.

Пожав плечами, Роза Марковна закрыла дверь. Наверное, у городских сумасшедших очередное обострение. И куда только милиция смотрит?

Спустя три часа разомлевший от сытного обеда Сёма тихо посапывал в плетённом кресле, выронив на выцветший ковёр свёрнутую газету. Через открытое окно доносились голоса играющих после школы детей, где-то вдалеке скрежетали под стальным вагоном трамвайные рельсы. Откуда-то слева донеслись сигналы точного времени — кто-то из соседей включил радио.

В этот момент в дверь постучали. Стук был тот же самый, что и в первый, и во второй раз. "Опять этот сумасшедший! ", поморщилась хозяйка.

Открыв дверь, Роза Марковна поняла, что не ошиблась. Гость уже успел надеть поверх линялой рубашки выцветший жилет, но в остальном выглядел точно так же.

— Я дико извиняюсь, но могу ли я видеть Михаила Пантелеева? — робко спросил он и на всякий случай вжал голову в плечи.

— Послушайте, мужчина! — Хозяйка помнила про спящего Сёму, поэтому старалась говорить не очень громко. — Я ведь вам уже говорила, что нет тут больше Мишки! Нету! Уехал он в другой город. У-е-хал! Не живёт он тут больше, слышите! Не-жи-вёт!

— Ох, так бы слушал и слушал, — заулыбался гость. — Вы таки не поверите, но как же это приятно слышать!

Роза Марковна с недоумением посмотрела на мужчину.

— Нет, вы не думайте! — поспешно забормотал гость. — Я сосед ваш снизу. Редко выхожу, потому и не пересекались, но сегодня повод радостный. Мишка уехал! — выдохнул мужчина. — Этот его топот, его крики в три часа ночи, пьяные песни до утра и битьё бутылок об пол — от этого можно с ума сойти. Я вчера впервые нормально выспался за три месяца.

Хозяйка облегчённо вздохнула.

— Понимаю вас, — сказала Роза Марковна. — Как никто, понимаю. Сама отдыхаю от Мишки. И Сёмочка отдыхает. Нервные припадки у него стали реже, а скоро совсем пропадут. Сама не нарадуюсь, никак поверить не могу, что Мишка съехал.

Хозяйка широко улыбнулась соседу:

— Так что, не стесняйтесь, приходите ещё, спрашивайте Мишку, спрашивайте!