Областная байка.

Молчаливый, уютный подмосковный городок. До Нового года осталось дней пять. Главная площадь приготовлена к воскресенью – ожидается приезд губернатора со свитой и торжественное разрезание ленточки у нового Дома культуры, фасад которого смотрит на площадь. Всё выкрашено, вычищено, сверкает и блестит.

По левую руку от Дома Культуры стоит пятиэтажный жилой "кирпич", каких много в любом городе России. Первый этаж оккупирован коммерсантами: на площадь глядят вывески "Спорттовары", "Ювелирный" и "Мебельный салон".

Последняя вывеска – это метровые буквы с подсветкой; под буквами же, на витринном стекле, изображена девушка, взмахом руки приглашающая прохожих взглянуть на диванчик.

Вечером в субботу у вывески "МЕБЕЛЬНЫЙ САЛОН" потухла буква "М". Хозяин заведения, флегматичный армянин Геворкян, вышедши в седьмом часу вечера проветриться, заметил, что прохожие улыбаются и странно смеются. Он поднял вверх глаза… увидел потухшую букву… и пожал плечами. О том, что вывеска обрела новый смысл, Геворкян не догадался – русский он знал плохо. Тем не менее, немедленно был вызван электрик. При помощи двух рабочих-таджиков букву сняли с насиженного места. Электрик, поковырявшись с минуту, заявил, что лампа перегорела и назавтра нужно ставить новую. На том и порешили. И, поскольку время было позднее, а буква лежала в разобранном состоянии, Геворкян не стал монтировать её обратно и отпустил таджиков восвояси. Вскоре салон закрылся, буква осталось лежать внутри. Падал лёгкий снег…

Наутро, за полчаса до губернаторского приезда, на площади появился мэр, одетый как на свадьбу – во всём новом и дорогом, раздушенный и прилизанный. Едва он вышел из авто, как ему бросилось в глаза волнение, происходившее на площади. Народ не то радовался, не то чем-то возмущался; при виде мэра многие захохотали… Он недоумённо обвёл площадь взглядом, рассеянно посмотрел на украшения, на фасады. И тут он УВИДЕЛ…

…Под дикие вопли мэра о том, что он вертел на известном предмете всех городских торгашей, решался вопрос, как теперь быть. Салон по случаю воскресенья был закрыт до полудня, и Геворкян был по телефону недоступен. Меж тем до появления губернатора оставались считанные минуты. На драпировку же бесстыдной вывески и витрины требовалось время.

Чиновники, однако, не растерялись. С быстротою молнии возле салона появилась лестница, невесть откуда притащили огромное полотнище; закреплять его вызвался дворник Петрович. Чтоб выиграть время, мэр пошёл на крайнее средство: группа "русских баб", которая должна была встречать губернатора с "хлебом-солью" на площади, была выслана навстречу гостям к ближайшему перекрёстку. "Всё обойдётся. ОН, может быть, ещё опоздает", — шептались сопровождающие.

Но начальство опаздывает лишь тогда, когда его ждут. Губернаторский кортеж уже въезжал в город. Правый поворот, левый, ещё раз правый…

Казалось, беды не миновать. Но вдруг – о, чудо! – на пути кортежа возник кордон из русских баб. Надо вылезать… "Дорогой Борис Всеволодович! " — заверещала румяная деваха, подплывая к губернатору с хлебом-солью… В тот день губернатор столкнулся с небывалым гостеприимством: угощён был не только он сам, но и его замы, и все прочие чиновники свиты – так что от пирога остались практически одни крошки.

И всё же, несмотря на все ухищрения, губернатор появился на площади в тот момент, когда Петрович только-только собирался закреплять второй угол полотнища. Появление губернатора Петрович увидеть не мог (он стоял на лестнице задом к людям), но очень живо почувствовал: все помощники, которые суетились под лестницей, его бросили. Петрович же так и остался стоять, держа полотнище одной рукой. И, поскольку оно было тяжёлым,

Петрович понял, что долго ему не выдержать.

Губернатору второй раз за утро пришлось удивляться – непонятно было, кто этот одинокий человек и что он там делает на лестнице, когда весь город вытянулся в струнку, встречая высокое начальство. Ещё удивительнее было то, что вся площадь смотрела именно туда, а не на сцену, где хор девочек пел песню про ёлочку. И ещё удивительнее было то, что в народе творилась форменная истерика. Все смеялись – все, кроме мэра, который уже хватал ртом воздух…

Петрович же стоял, обливался потом и тихо матерился, удерживая рукой тяжеленное полотнище. Вся площадь видела, как у него трясётся рука, промокает спина и багровеет затылок. Наконец, после мучительнейших минут, случилось самое страшное. Петрович обессилел, и полотнище, упав, открыло губернатору глаза на городскую культуру… Падал лёгкий снег…

Знакомая показывает новую татуировку с иероглифами. Хвастается, мол, переводится, как "цени момент, наслаждайся им", но я учил китайский и знаю, что эта надпись переводится, как "картофель восемь синий вода".

Я немного косячная... Стояла сегодня утром в дверном проёме прислонившись спиной к косяку, и тут меня приспичило чихнуть, ну я и чихнула, ударилась лбом о противоположный косяк, отрикошетила обратно и [ман]дакнулась затылком о косяк к которому прислонена была!

У подруги был др. Поздравила по телефону, приехать не смогла, решила подарить цветы. Деньги позволяли, курьером отправила 101 бордовую розу! Решила сделать приятное! Весь вечер мы ее мужу доказывали, что цветы прислал не любовник. Фото заказа, чек, даже телефон начальника цветочной фирмы дала ее мужу. Не поверил! Испортил и ей, и мне настроение. Ей пощечину дал! Теперь и подарки, и цветы отправляю ей на работу, раз муж такой [ч]удак. Сам-то ей в подарок микроскопический кактус принес — щедрый!

"Все в мире относительно"

(А. Эйнштейн)

Подобное происходит часто, и многие были свидетелями или участниками этого.

Еду в маршрутке. Маршрутка большая, вроде автобуса с двумя дверьми.

Погода самая, что ни есть майская: идет приличный дождь и по проспекту вдоль бордюров текут потоки воды.

Мне скоро выходить, поэтому