Лето 1989 года. Я с семьёй в гостях у брата в деревне. Деревня большая. Со своей поликлиникой. Брат — единственный стоматолог на всю округу. ОЧЕНЬ уважаемый человек. В примкнувшей к зданию поликлиники заброшенной посторойке организовал себе т. н. лабораторию, где занимался делами, повышающими качество его профессиональной деятельности. Естественно, в свободное от этой деятельности время. Суббота это была или воскресенье, точно не помню, но все мы были в сборе. Пили, закусывали, разговаривали, смотрели телевизор, который внезапно перестаёт показывать. Вызывать мастера в выходные, задача нерешаемая. Вдруг брат вспоминает, что у него в лаборатории есть ещё один, но поменьше и решает его принести, благо всего-то и расстояния в 30 метров. Напоминаю, что дело происходит летом. Очень жарко. Брат, как был в классическом советском спортивном трико с обозначенными коленками, так и пошёл. С ним увязалась наша четырёхлетняя дочь. Теперь суть самой истории. Брат возвращается обратно с телевизором в обеих руках. Сзади семенит наше чадо. Деревенская лавочка, на которой вышли посидеть и обсудить локальные и мировые проблемы местные жительницы. Около этой самой лавочки наша дочь спотыкается и, падая, хватается за дядины штаны. Эти спортивные штаны вместе с семейными трусами опускаются до самых колен, предъявив на всеобщее обозрение все то, что оказалось выше. А руки-то заняты. Зато с лавочки в хоровом исполнении донеслось: "Здравствуйте, доктор...".

Трусики БОБО.

Мы с Юриком вместе кубинский рейс отработали. Он про себя, бывало, ржачно рассказывал. Может прочтет, да еще историй добавит.

Сам он физиономией на русского совсем не похож, похож на бурята, но не бурят – среднеазиат короче, не очень смуглый и рожа круглая, упитанная и довольная как у баев на сказочных картинках.

Ездил к мамке в аул, гостил какое–то время. Ну и зазнобу себе подыскал.

А аул не большой, я вообще не в курсе бывают ли большие аулы.

Короче, чтобы даму не скомпрометировать, на [м]лядушки ходил "втишняк".

Ну сходил, пришел под утро и завалился отоспаться. Проснулся к обеду.

Мамка стол накрыла, чай там с козинаками или колбасой.

Ну и Юрик на крыльце нарисовался, прямо как спал — в трусах. А трусы-плавки белые, самый писк тогда был "из заграницы".

Жмурится на солнышко, курит на крылечке. Мама спрашивает, — долго ли, мол, вчера гулял.

— Нет, отвечает Юрик, — сразу за тобой спать увалился.

— Понятно, говорит мать, и как-то немного погрустнела. А через несколько минут заметил причину маминой грусти. Трусы на Юрике оказались вроде бы и "плавками", и белыми даже – только, с кружавчиками – подружкины.

— Оказывается писать п@рнорассказы сложно — в процессе гораздо больше хочется ceкса чем собственно писать.

— Знаешь.. у меня с диссертацией та же проблема.

На Невском у Дома Книги всегда можно увидеть человека в костюме коня, что зазывает прохожих сфотографироваться.

— Сколько стоит сфотографироваться?

— Не боись, не полцарства за коня. Сто рублей.

— Сто рублей! Да е... сь оно конем.

— Не, е... сь оно с конем дороже будет.

Вот такое кино…

Посчастливилось мне около года проработать в крупной сети кинотеатров. Для заядлого киномана вроде меня, это место было как бассейн с золотом для Скруджа Макдака. В дни когда выходили горячие новинки, вся свободная рать, его величества "Синематографа", отправлялась на борьбу с пиратством.

Одному из таких дней