На третий день после родов в роддоме настиг лактостаз — в груди появились огромные комки. Как их правильно размять, никто не показал, интернет давал противоречивые сведения. Намочила полотенце тёплой водой, растерла, но перестаралась — натерла до кровавого синяка. А через пару дней наконец пришёл лактоконсультант, которого я ждала. Но она не посочувствовала мне, не показала, как надо и как не надо, а позвала всех акушерок с этажа поржать над "дурой, которая себе грудь до синяков растерла".

Когда мой брат был совсем маленьким, он знатно получил ремня за то, что чуть не спалил дом. Со слезами на глазах он спрашивал маму, почему ему попало, ведь он "расстелил газетку", чтобы костёр не запачкал ковёр!

Однажды тут увидела я, как мне показалось, очень мелодичное и оригинальное слово "малафья". Из контекста я предположила, что это синоним к слову "чушь", но толкование слова, естественно, посмотреть не удосужилась. Этим словом с год я мастерски оперировала на работе среди коллег, а также при разговоре с важными клиентами. А сейчас, узнав правду, я сгораю от стыда, вспоминая, с каким умным ебл@том я выражалась.

Жена хотела второго ребёнка. Я был против, потому что, во-первых, очень устал с дочкой и не хочу снова возвращаться в подгузники и вечный плач. Во-вторых, работаю только я, денег на второго ребёнка нет. А я хочу семью в отпуск свозить, машину обновить. Жене по[хрен]у. Она тайком перестала пить таблетки и на днях радостно сообщила мне, что беременна, и что, когда родится ребёнок, я изменю своё мнение и буду счастливым папой. Ушёл, подаю на развод. Ноги моей больше не будет в доме, в котором моё мнение ничего не значит.