началось удушье.

Я очень нехорошо отношусь к отечественной медицине, но из песни слова не выкинешь — скорая приехала через 2 (две) минуты. Быстро вкатили укол и повезли в больницу. Я сел внутрь вместе с ней и санитаром. Эдакий здоровенный Илья Муромец. Я сказал ему — "хорошая у вас работа — людей спасать". А он на культурном русском языке начал жаловаться, что медицина в стране развалена, что платят мало, что на такой работе надо сутки через трое, а их через день гонят.

Мы неслись при этом под мигалкой внутри пятитонной новёхонькой амбулатории на колесах, просто упичканной разнообразными медицинскими прибамбасами. Укол начал действовать — удушье сняло ещё в дороге. И я мысленно переводил такой сервис на ценник медицины США, с которой тоже приходилось сталкиваться. С учетом дальнейших медпроцедур, мы намотали сегодня минимум на три тонны зелёной петрушки в купюрах дяди Сэма. За бесплатно.

Впрочем, и в штатах не пришлось бы платить при наличии страховки. Но там потом еще полгода страховая компания разбиралась бы с больницей, за что она согласна платить, а что будет за счёт клиента.

Что касается нашей медицины, я помню и много хренового. Осталось срастить с увиденным сегодня. Рабочая гипотеза: болейте, граждане, сколько хотите, но если вздумаете отбросить коньки — вернем с того света, не портите демографию.

А пока мы качались в карете скорой помощи, я живо вспомнил 90-летнюю питерскую бабушку, у которой гостил когда-то. При наливании чая, то есть раз сто за день, она каждый раз снимала с носика своего чайника специальную насадку, а потом торжественно водружала её обратно. И меня молила делать то же самое. Потому что, как выяснилось, летом 1927 года из носика чайника вылетела пчела и укусила в язык её лучшую подругу. Язык распух и торчал далеко за пределы.

В общем, тёща теперь в больнице, доктора появятся только в понедельник, а дома — пришла беда, отворяй ворота. На кухонном столе остались эти злосчастные, неотразимые пирожки с невероятно вкусной ягодой. грёбаная генетика! Жена не решалась притронуться к уже надкушенному пирожку, долго ходила вокруг, наконец развернула второй. Жжжжж — в язык. Сдавал сейчас в ту же больницу, в ту же палату, старался не смотреть на санитарок — они тихо сползали по стенам: (

думаю и напомнив, что раньше она через окно не заходила и не выходила, высовываюсь в окно и смотрю по сторонам.

Дальше (в окно невидно было) около дома на куче дров сидит большущий рыжий кот и внимательно за нами наблюдает.

Чертыхаясь выхожу, подойти к коту нет возможности — слишком грязно, а я в тапках.

Ко мне подлетает моя кошка, останавливается рядом показывает мордой на кота и вопит дальше. Бросаю в кота камень. Кот срывается, кошка воинственно задрав хвост устраивает за ним погоню, метра 2.

Кот оказывается на соседской крыше, кошка возвращается ко мне с явным намеком, что надо с камнем повторить.

Второй камешек летит, кошка несется с воплями к обидчику, он падает с крыши за соседский забор, кошка возвращается.

Но.

Домой мы не идем, так как эта рыжая сволочь из-за забора начала вопить и кошка опять требует мести.

Третий камень, попавший в забор заставил кота замолчать, кошка туда не побежала, а с чувством выполненного долга пошла за мной на двор.

А все из-за того, что эта зараза окотилась сегодня и защищает свое потомство, которое она в зубах притащила на двор и разместила на диване.