дворе уже темно как у [мав]ра в прямой кишке, за столом собираются десятка три изрядно продрогших мужика, с самыми серьезными намерениями всю ету промозглость прогнать при помощи достаточного количества того, что удалось утаить от жен под видом термосов с чаем. В самый разгар того, для чего мужики собственно на рыбалку и ездят, одному из присутсвующих (назовем его Васей) в срочном порядке требуется посетить богоугодное заведение с целью облегчить свою душу путем сокращения сфинкерной мышцы.

Амбула блин. Василий, мужчина комплекции столь достойной, что при одном его виде дрожали башенные краны а бульдозеры и асфальтоукладчики полной массой менее 10 тонн просто разбегались по сторонам и прикидывались малолитражками, подняв с соседнего стула свой комок нервов, в котором судя по завистливым взглядам собутыльников уже нашел последний приют месячный рацион средней китайской провинции, торжественно провозгласил цель и направление своего анабасиса и вышел во двор. Заведение в коем Василий возжелал упокоить плоды своего чревоугодия располагалось несколько на отшибе от места возлияний и деликатно маскировалось небольшим пригорком. Особое место в моем повествовании стоит отвести конструктивным особенностям етого творения неизвестного гения. Представьте себе обычный дачный сортир с размерами 120 * 120 см и высотой 180 см. дошатая дверь и яма под всей етой конструкцией с неизвестной глубиной но известным содержанием. Банально не спорю. Творческий гений зодчего полностью проявился во внутреннем убранстве етих хором. Заходя внутрь наблюдатель замечал, что на расстоянии 35-40 см от двери на полу была установлена дошатая перегородка высотой около метра на самом верху которой лежало старательно отполированное многими копчиками бревно. Пространство между перегородкой бревном и задней стенкой было заполнено разумеется не лилиями. По замыслу ваятеля сего шедевра благородный потомок решивший посетить его творение должен был опустить свой полный преклонения перед творчеством предков таз в промежуток между бревном и задней стенкой и опираясь внутренней стороной бедра на многострадальное бревно исторгнуть из себя презренную субстанцию. Для страховки и обеспечения уединенности процесса верный ученик Кулибина и Леонардо да Винчи приладил к внутренней стороне двери ременную петлю в которую полагалось всовывать руку. Именно к етой постройке и направлял свой степенный шаг Василий.

История скрыла от нас непосредственно самый момент катастрофы и последующие за ним полчаса. Однако следующий из нас возжелавший уподобится Васиному примеру выидя во двор услыхал уже жалобные стоны а не изощренный мат которому полагалось быть в начале. Проведя рекогnосцировку местности в сортире были обнаружены — 2 обломка бревна, рулон туалетной бумаги, голова и 2 руки Василия с зажатой в них ременной петлей. Попытка высвободить жертву из позорного плена, где к тому же к нему применяли пытки в виде помешения его самых нежных органов в среду с очень высокои температурой, не увенчались успехом по ряду причин — парабола которую совершила задница Василия после поломки бревна прочно вклинила вышеуказанную тушку в простенок а узость помещения не позволяла воити туда хотя бы двоим отважным спасателям. После продолжительных прений под аккомпанимент истерического смеха кворума и отнюдь не салонных выражений Василия, было принято волевое решение одеть страдальцу петлю из автомобильного буксирного конца под мышки а самим уподобившись известной картине "Бурлаки на Волге" извлечь терзаемого стыдом, температурой и вонью на свет божий.

В конвульсиях хохота и под вопли "ей ухнем" на счет 3 сломалась перегородка которая поддерживала ноги а так же остальные члены в относительной стабильности и Василий без предварительной подготовки и соответствующего снаряжения совершил погружение которое даже Кусто не снилось. Сие подорвало наши силы окончательно... корчась на земле в пароксизмах смеха мы только по облаку фимиама, колебаниям земной коры и громоподобному мату поняли что Василий скинул наконец с себя узы пленения и звуки доносящиеся с озера принадлежат вовсе не стаду гиппопотамов а нашему ароматному другу.