даже нудные. Получая свою вымученную четверку в четверти, я жаловалась маме, что не могу, сложно.

Два года родители меня пугали другой химией, органической. Что ты будешь делать в девятом классе, ведь эта химия намного сложнее?! Я с ужасом ждала своего краха и позора в этой науке...

Наступил сентябрь 1981 года, Нина Ноевна ушла на пенсию.

Пришла новенькая учительница, молодая, высокая, полноватая, чем-то напоминающая Наталью Андрейченко в ранней молодости (когда она имела пышные формы).

И мы поняли, что такое преподаватель, влюбленный в свою работу.

Удивительно, но для всего класса органическая химия оказалась потрясающей, удивительной и легко воспринимаемой. Даже троечники легко тянули на заслуженную четверку. Мы восторженно влюбились в предмет, не понимая, как она могла не нравиться раньше?! Мы, что, вообще были?

Из класса только самые ленивые не захотели стать химиками. Самые амбициозные — вообще запланировали сделать великие открытия, получить Нобелевку. Кто-то просто стать преподавателем, естественно, химии. Из 38 одноклассников около 30 точно порывались в эту науку.

Но в грандиозные планы нашего класса вмешалась другая химия — любовная. Наша учительница вышла замуж и летом ушла в декрет, бросив нас на перепутье. Это был удар по мечтам. Не могла ли она попозже, через годик, влюбиться, сколько великих химиков не состоялось!

И уже в 10 классе нам преподавал этот предмет... Я даже не помню кто.

Мы дружно пожимали плечами — что мы в этой химии интересного находили? Мы что, вообще были?!

Только двое на факультет химия-биология.

Вот так в девятом классе я прочувствовала, до какой степени обучение детей связано с личными качествами преподавателя.

в длину. Работа закипела. Спустя полчаса обратили внимание, что один из наших "сборщиков клубники", назовем его Игорь, безбожно отстал от нас.

И вот в очередной раз относя набранный лоток к ящику, стоящему в начале грядки, интересуюсь у него, что он так "тормозит". Он без слов указывает на "предмет" его неспешной работы. Повернув голову в указаном направлении и тихо прих... в, с открытым ртом сползаю в грядку. Картина следующая: по соседней, параллельной, грядке собирает клубнику милое создание примерно нашего возраста. Весь прикол в том, что она приехала собирать "продукт" в юбке класса мини. Ну а как все знают, чтоб сорвать хотя бы одну клубничку — необходимо нагнуться. Так она собственно и не разгибалась. Видок, конечно, что надо организовался. И вот тут Игорь и выдает в полный голос: — Я б ее сейчас оседлал!!! С охотой!!!

На что собсно получает не менее громогласно ответ: — Хааа! Ты сначала меня оседлай!!!

Оказывается, по соседней грядке, трудясь на благо государства, собирал клубнику ейный папаша, не хреновых таких габаритов. Далее папашка подходит к дочурке, сдирает с нее юбку, снимает джинсовую куртку и завязывает вместо юбки. Юбка летит в сторону начала грядки. И следует фраза:

— Я тебе с%ка говорил одеться в колхоз! !! А ты куда нарядилась?

Время приху... ть пришло уже нас двоих.

находился в углу от бани и пристроя я начал рыть. Планируя возвести там землянку, где с друзьями можно было организовать штаб или что-то типа того. Из пристроя на этот участок выходило окно и мое грандиозное строительство не осталось не замеченным. Батя, сначала посмотрел на него из помещения дома, а потом заинтересованный вышел наружу, обогнув баньку.

— Копаешь? – поинтересовался он.

Я, отирая рукавом со лба пот только утвердительно кивнул головой.

— А что копаешь? – не отставал он.

И я выложил все как на духу. И про штаб и про частную собственность.

— Хм… — сказал батя и ушел в дом.

Не успел я углубится еще на один штык лопаты по контуру землянки, как он появился вновь.

— Мы там, когда делали пристрой закладывали под ним погреб. Хороший, брусовой, где-то три на два и глубиной метра два. Но до ума не довели, так до сих пор старым под домом и пользуемся. А потом еще в пристрое пол застелили оргалитом, сейчас наверное уже и не найдем где люк планировали сделать. А тебе грех таким помещением не воспользоваться. Так, что если хочешь копай проход. – И опять ушел.

Как не крути, а предложение было разумно. Я сел на выкопанную землю, пораскинул мозгами и понял, что для стен в земляке бруса мне точно не дадут. А тут такой подарок. И начал копать с торца пристроя. Углубляясь под фундамент.

Долго ли коротко я это делал уже и не помню, но факт остается фактом, когда я уперся в брус стены погреба. Пока я рассуждал о дальнейших действиях в проход кряхтя пролез батя. Покрутив головой и подсвечивая себе фонариком, он произнес:

— Ну неплохо, неплохо. Только вот боковые стенки надо бы укрепить досками, а-то земля будет постоянно осыпать. На спуске надо бы сделать ступеньки, а над входом навес и гидроотвод чтобы дождем не заливало. А проход в брусе я тебе пропилю, только ты отметь размер под двери.

Это заняло еще где-то месяц или полтора. Ведь все по нескольку раз приходилось переделывать, то там кривовато, то здесь косовато, но ближе к осени все было готово. Даже электричество с батиной помощью провел.

Испытал ли я счастье? Однозначно, да. Не знаю как другие, но в двенадцать лет иметь собственные апартаменты престижно. И ничего, что нету окон, но зато есть самолично сколоченный стол и лавки. А еще ко мне в гости приходили друзья перекинуться в картишки, домино, а с некоторыми можно было и в шахматы сразиться. Но главное свобода действий. Не мать ни отец никогда на мой офис не претендовали и только лишь для исполнения общих дел или моих обязанностей могли громко постучать ногой по полу, то бишь по моему потолку и вызвать на аудиенцию.

Но самое главное, что я для себя тогда отметил, там всегда было тепло. Никаких тебе сквозняков, ни откуда не дует, а от лампочки в сто ватт греет как от печки или камина. А уж если друзей набивалось с десяток, то приходилось и двери немного приоткрывать для нормализации температуры в помещении. А в жару на улице там спасительная прохлада.

Так, что понять тех, кто целыми городами и поселками закапывается в горы или под землю, я пожалуй могу. Кто-то конечно скажет, что ленивые и часть жизни потратит на приобретение тепла или прохлады, а я считаю, что вкапывающиеся под землю наиболее разумны.