Сижу дома, настроение-купить ружьё и утопиться. И тут звонок! Беру трубу, глянул на номер и понял-пипец моему унылому состоянию...

— Аллё!

— Здорово, Игорян. Не занят?

— Да вроде нет.

— Слышь, чем можно ожог помазать, чтоб не болел, падла?

— Ты чо, пальчик об утюг обжег?

— Ага, пальчик, блин... Тот, который, с@ка, между ног болтается...

— Твою мааааать... КАК?

Я упал в кресло, хохоча во всё горло от предчувствия нереальной истории. Хотя с Серегой случаются именно такие и именно — постоянно. До чего-ж "везучий чел, просто атас!

— Как-как... Кверху каком! Красил я тут батарею в кухне. Короче, покрасил, кисточку в банке с бензином помыл, а бензин в унитаз вылил. Апосля делов праведных дай, думаю, покурю пойду, да и нужду заодно справлю. Сижу, значит, как горный орел на вершине Кавказа. Покурил, а бычок, как всегда, в унитаз кинул. [м]ляяя, как оно бабахнулоооо!

Я от смеха сполз с кресла, свернувшись калачиком, и, задыхаясь от смеха, просипел:

— Серый, ты в натуре дебил? Бензин-же с водой не смешивается!

— Да, блин, понял я. Тока потом уже. Я-ж его еще и не смыл, с@ку! Блиин, еще и дверь теперь чинить...

— Какую дверь? Ты и дверь спалил? , — уже не в силах смеяться, прошептал я.

— Да неее, дыра в ней... с мою голову... Я-ж, когда оно долбануло, от страха так вперед скакнул, что аккурат башкой в дверь врезался со все дури. Чуть насквозь не прошиб! Во блин, хомутик был-бы...

— Всё, тормози, Серый! Я больше ржать не могу, — прохрипел я, вытирая льющиеся из глаз слезы, — Я ща помру!

— Вот тебе тока поржать-бы, а мне тут хоть плачь. Хожу теперь в одном халате, без трусов. Больно-ж, ёбушки-воробушки! А тут еще решил перед приходом жены пол протереть, ну, там где краской накапал. Стою, значит, на четвереньках, халат задрал, шоб не испачкать, ноги раскорячил, тру полы. Да еще без трусов ведь! Ну, бубенцы -то мои в такт и раскачиваются. А моя недавно котенка притащила. И вот эта падла сзади подкралась, и...

Я просто заполз под стол. Ни говорить, не смеяться я уже не мог. Только судорожно всхлипывал...

— Хорош ржать, как суботка! , — Серега обиженно засопел, — я ему горе рассказываю, а он ржет. Пойду лучше волосья с макушки выстригать...

— О, Господииии! А волосы-то причем? , — заикаясь от смеха, спросил я.

— Ну так, когда эта мелкая мразь пушистая мне когтями в яйца вцепился, я от испуга башкой в батарею влепился!

Дальше я уже просто и дышать не мог от смеха! Спасибо друг что ты у меня есть!

Вчера, как всегда, сидели с друзьями в кафешке, пили пиво, играли в бильярд. Одного приспичило по большой нужде. Так как в таких сортирах бумаги почти никогда нет, Вадик попросил у барменши салфеток. Она решила, что пролили пиво или ещё что, желая сэкономить даже на салфетках, сказала, что сама подойдёт и вытрет, если так надо.

Лежали и плакали все.

И всё-таки какой умный дядька был академик И. П. Павлов! Моя жена стала пользоваться интимной гель-смазкой. И полюбилась ей особенно со вкусом пина колады. Я не против, мне это тоже интимную жизнь сильно облегчило. Только вот давеча на работе руки мою, а у меня х[рен] встаёт! Думаю, что за конфуз такой? А нет, просто мыло жидкое тоже с пина коладой оказалось.

Нудисты в Австрии недовольны планами строительства канатной дороги, которая будет проходить над популярным пляжем на северной окраине Вены, где одежда не обязательна.

Австрийское агентство печати (APA) процитировало нудистку Барбару Хаусьелл, заявившую, что она опасается за свою конфиденциальность, из-за мобильных телефонов пользователей канатной дороги. "Я не хочу оказаться в Интернете".

Активисты обещают отстаивать свои права с оружием в руках.

Разработчик проекта Ханнес Дежако (Hannes Dejaco) попытался успокоить нудистов, заявив, что вагоны канатной дороги будут проходить над пляжем только на короткое время. Кроме того, по его словам, окна можно сделать автоматически непрозрачными.

Моя жена считает, что размер члена мужчины сопоставим с размером пальцев на руках, то есть, если большие пальцы, значит, и член большой. Откуда ей знать, если я у неё первый и, наверное, единственный, но речь не об этом… Речь о том, что теперь в душевых и саунах рассматриваю писюны и пальцы других мужчин, чтобы перепроверить эту теорию. Боюсь, что меня не поймут, если спалят за этим занятием.