По дороге супруги сделали небольшой крюк по просьбе Сашиной тещи — навестить какую-то дальнюю родственницу, передать привет и гостинцы.

Кто не знает рассейскую глубинку? Два шага от трассы, а уже — глухая деревня. Куры, петухи, покосившиеся плетни. Бабки на лавочках, сельмаг... полная идиллия. Сашкина Тойота колесила по деревенской грязи, соседи подсказали, куда — нехилый ухоженный деревенский дом, добротный, с целым забором.

Родственница тещи, в миру — Степанишна, оказалась крепкой старушенцией, несмотря на возраст, хозяйство содержала в порядке и, в отличие от большинства деревенских, слыла бабкой зажиточной.

— Так-то я усе сама, — говорила Степанишна, разливая по крынкам свежее молоко, — а если что, дык мужиков попрошу. Правда, мужиков-то и не осталось тута. Из соседей-то один Николай. Упырь.

— А что ты его так?

— Да алкаш. То денег ему дай, то стакан налей. А щас приноровился дрова воровать. А я одна, где ж уследишь. Уж и стыдила его и стращала, да где там...

Степановна уговорила их остаться ночевать.

Рано утром Санек проснулся, лишь рассвело. Вышел на улицу, присел на ступеньки с хозяйским котом.

Идея возникла моментально — это ж какая фотка будет!!! — возликовал Санек. — "Орк в тумане, колющий дрова!!! "

Быстро сгонял в машину, принес панцирь, шлем и боевую секиру. Декоративную. Лезвие секиры, надетое на грубую сучковатую дубину, выглядело недобро.

Заспанная Татьяна вставать не хотела, грубо пиная мужа голой ногой под зад.

Но мужа уже не было. Был Могучий свирепый орк с топором, в панцире на голое тело и домашних шлепках.

— Зараза ты, дай поспать! Где мой лук, пристрелить тебя, падлу!

В конце концов, как и была, в ночнушке и взяв камеру, Татьяна поплелась за мужем на двор.

Был еще туман и, открыв дверь, Санек не сразу заметил чью-то фигуру в углу забора. Мелкий мужичонка в картузе воровато и быстро [луп]ил дровишки с поленницы. Бывшего орка он не заметил. Санек быстро обернулся, скорчил страшную рожу жене и нахлобучил шлем. Шлем был железный, с рогами и с приклеенными к нему черными патлами.

— Что ж ты делаешь, алкаш проклятый!!! — заверещала из окна проснувшаяся Степановна.

— Да ладно те, — отвечал мужик, даже не обернувшись, — будет, из-за пару полешек-то.

— Э-эй!!! — прорычал Санек, взмахнув топором в сторону мужичка. Одновременно схватил жену за волосы и одним движением намотал их на кулак.

Мужик живо обернулся, увидел рогатое чудище с топором, вскрикнул, повалился на карачки и остекленел.

Санек сделал шаг вперед и принял боевую стойку. Блестящая секира, описав страшный полукруг над головой, плотно легла в руку.

— Урукхай-я-яй!!! — просипел Санек, размахнувшись.

"Властелина колец" Николай не смотрел и такой засады никак не ожидал.

Может быть, он видел в детстве фашистские танки. Но вид рычащего чудища с топором и полуголой жертвой у ног поверг его в первобытный УЖОС.

— Бей его!!! — вопила из окна Степановна, — Гони его, рогатенький! Руби его топором, нехристя!!!

Крик вывел мужика из ступора. Швырнув во вражину поленом, он, как был, на карачках, ломанулся к калитке. Санек прикрыл жену телом и, поймав поленом по спине, озлобился.

— А-а, сс@ка!!! — заорал он и ринулся вперед.

Николай, сшибая все по пути, улепетывал по грядкам, подвывая. За ним, мелко семеня ножками — шлеп, шлеп — в шлепках на босу ногу, несся ужасный орк, плача и размахивая топором.

Николай вышиб лбом калитку и исчез в тумане. Притомившийся Санек, прихрамывая, вернулся к жене.

Татьяна рыдала, прислонившись спиной к пеньку.

— Сиськами трясешь тут, — беззлобно сказал ей Санек, — а я ноготь сшиб.

Татьяна показала ему включенную камеру:

— Фотки не получилось, — сказала она, — но такого, как здесь, ты больше нигде не увидишь...

— Хорошо. Сегодня разучиваем..... цифру 5: Файв. Фа-йв. Фааа-йв. Повтори.

— Файв!

— Отлично. На сегодня хватит, по-моему мы уже перебрали. Пора идти спать.

Я понятия не имею почему именно файв. Мы разошлись по номерам и на следующее утро я и вовсе забыл об этом разговоре.

В программу следующего дня входило посещение магазина сувениров.

Кто не знает, гиды всегда возят туристов в определенные магазины. Цены там всегда конские.

Нас было несолько человек из России. Мы зашли в магазин. К каждому из нас подбежал персональный "менеджер по продажам"и стал сопровождать.

Как только Гена, взял с полки какую-то статуэтку, продавец стал расхваливать товар.

— Это очень ценная вещь. Ручная работа. Черное дерево. Мастер изготавливает одну статуэтку несколько дней. Сначала ищет подходящее дерево, затем вырезает ножом, покрывает лаком..... 80 долларов. Всего 80 долларов и она ваша. — начал продавец.

Поскольку повествование шло на английском языке, Гена выглядел не заинтересованным и никак на это не рагировал.

— Ну хорошо, не 80. Давайте я вам сделаю скидку, отдам за 70 долларов. — не унимался продавец.

Гена молча продолжал вертеть в руках статуэтку.

— ОК, последняя цена 50 долларов. Поймите меня, ниже я просто никак не могу опустить... — пытался разжалобить продавец.

— Файв! — вдруг перебил его Гена.

— ОК, файв! — тут-же согласился продавец и пригласил Гену к кассе.

Не только звездам хочется иногда с вышки прыгнуть, нам тоже захотелось. Вот только где их взять, вышки-то? А тут вот он, мостик, рядышком. И мы полезли на него.

Залезли. Снизу-то казалось, что мост совсем невысокий, а когда наверху стоишь — совсем другое ощущение. Как будем прыгать? Приятель решил прыгать ласточкой, руками вперед. Я подумал и решил прыгнуть солдатиком. Неизвестно, что там, на дне, может оказаться, обычно всегда заранее ныряли, изучали, а тут что-то поторопились. Да и, если откровенно, ссыкотно как-то первый раз ласточкой прыгать. Прыгаем вместе, по команде? Ага! И мы одновременно прыгнули.

Приводнение было довольно мягким. Приземление тоже было мягким. Воды там было меньше метра, а дальше начинался мягкий и вязкий ил. Я вошел в него по пояс, над водой только поднятые руки остались. Начал ими быстро выгребать, голову из воды вытащил сразу. Дальше уже было сложнее из ила вылезать, чем выше поднимаешься, тем вес тела в воде больше и тем труднее дальше выкарабкиваться. Кое-как по грудь вылез, оглядываюсь – а как там приятель? А никак. Он тоже по пояс погрузился в ил, только руками и головой вперед. Руки он вытащить не может, а без рук оттуда не вылезешь. Передо мной только ноги выше колен из воды торчат и как-то нервно дергаются. Смешно так дергаются, только мне уже не до смеха, надо приятеля выручать. Хватаю его за ноги, рывком дергаю вверх – и погружаюсь в ил, как в масло, обратно. Бросаю ноги, выкарабкиваюсь, опять хватаю его за ноги и медленными толчками начинаю его тащить из земли, как репку. Тянем-потянем, немножко вытянул, сам погрузился. Бросил ноги, вытащил себя, опять хватаю его за ноги и тащу. Еще минута – и вытащили репку!

Выползли мы на берег, сели, приятель начал отмываться, и тут меня наконец-то на "хи-хи" пробило. У меня перед глазами эти торчащие из воды ноги, которые так дергаются, как будто что-то сказать хотят, встали. Сижу, ржу и представляю – а если бы я тоже "ласточкой" прыгнул? Торчали бы четыре ноги из воды и так смешно же дергались. Вот бы через полчаса какой-нибудь прохожий прошел, удивился – из воды ноги растут!

*делая серьезное лицо* Приятель моего смеха почему-то не оценил, даже когда я ему сквозь смех эту картинку нарисовал.

PS. Я вначале хотел дать название почти цитатой из анекдота: "и тут я закидываю его ноги себе на плечи", но чего-то не решился – вдруг как набегут гомофобы и гомофилы, а тут – облом.

Мамин-Сибиряк (с)