|
Рассказано очевидцем. Поэтому рассказ от его имени.
Дело было в 80-х, в дивизии одних из самых элитных войск, не будем бросать тень на весь род войск и не будем говорить, каких. Ранним утром в кабинете начальника одной из в/ч раздается звонок. "Боец из роты связи... козу." "- Что – козу?". "Ну, это. Тра%нул". Надо сказать, что тогда слово "трахать" не имело того значения, кое оно имеет (гм... имеет!) сейчас, и понималось исключительно в прямом значении (как мне подсказывает редактор орфографии MS Word, "трахнуть кулаком по столу"). Полковник так и понял. "Что? Хребет ей переломил, или ноги?" – "Да нет. Ну, не в том смысле тра%нул". До полковника дошло. "Вы[дол]бал, что ли?" – "Ну да." Ответом было полковничье ржание. Боец был примерно наказан трибуналом с последующей отправкой в дисбат, а вот полковник на следующем смотре поприветствовал роту так: "Здравствуйте, козо%бы!". После секундной паузы связисты дружно гаркнули по привычке, разве что не так дружно, как обычно: "Здра-жла-това-палко!". И пока этот полковник частью командовал, роту связи он так и приветствовал. |
| 22 Apr 2008 | mmm    |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Вчера майор на военной кафедре отжог:
— Почему серьга в ухе?
— Виноват, вытащить забыл.
— Батя твой вытащить забыл!
Раз уж заговорили о фамилиях... когда я мальцом был, отец веселил меня байкой о том, как у них в роте служили Воронов, Дураков, Зайцев. Дневальный "на тумбочке", поднимая трубку телефона, обязан назвать номер казармы и свою фамилию. В роте постоянно были разборки, когда звонил кто-нибудь из офицеров и слышал: "Шесть Дураков у телефона!"
В одну из воинских частей приехала комиссия во главе с важным генералом.
Силами личного состава перед проверкой был наведен идеальный порядок.
Генерал со свитой медленно прошествовал вдоль казарменного помещения удовлетворенный увиденным. Вдруг его внимание привлекла огромная кадка с торчащим из нее засохшим кустиком, бывшей когда-то пальмой. Зрелище было неэстетичное, и генерал стал сурово шарить глазами, ища с кого спросить за безобразно загубленное растение. Ротный стоял рядом. На вопрос генерала: Что это такое? Тот с честным выражением лица ответил: "Пальма, товарищ генерал".
— Я вижу, что пальма. Почему она в таком виде?
— Так зима же...
Генерал подозревал об интеллектуальном потенциале некоторых офицеров, но такое...
Говорят, он от услышанного ответа чуть не лопнул, пытаясь сдержать свои эмоции.
В грозные сталинские годы мой отец служил в Н-ской военно-морской базе, расположенной в 23-х километрах к западу от столицы одного небольшого прибалтийского государства.
Приходит к нему оперный уполномоченный Х. , чей инициал совпадает с первой буквой этой столицы, и докладывает, что в совсекретной Базе завелся шпиен, который шифрдонесениями завербованной половым путем агентуре в Союзе подрывает мощь державы через сведения, которые коварно раскрывают секретные маневры Краснознаменного флота. Требует санкций на арест по расстрельной 58-й статье. Приводит в доказательство перехваченное цензурой письмо:
"Деревня Н. Н-ской области. Нюсе Н.
Дорогая Нюся, давно тебя не видел, но во сне завсегда помню наш Н-ский сеновал. Пишу редко, так как служу на военном корабле и постоянно нахожусь в дальних морских секретных походах из порта Гамак в порт Камбуз, оттуда в порт Гальюн и обратно. Отличник боевой и политической службы Н".
Вот Вам сегодня, может быть, смешно, а папаше, который облаял по известному морскому диалекту опера и положил это дело под сукно, Военный Совет Н-ского флота с подачи органов объявил строгий выговор за потерю соцбдительности. Гуманность проявили, а могли бы и шлепнуть вместе с матросом Н. по известной статье. Дело-то было в 1949 году.