Про дружбу ( посвящается 21 сентября 2022 года)

Вчера у всех был нелегкий, а для некоторых — решающий день в их жизни. Это решение у всех было разным. Я ни с кем не спорил — просто консультировал по насущным вопросом и успокаивал тех, кто был слишком на нервах.

Одно я заметил с удивительной точностью — из всего этого хаоса звонков и сообщений только два человека реально хотели чем то помочь- а не поделиться своими проблемами, или найти их решение.

Первый — весьма мутный партнер по бизнесу, про которого я до конца мало чего знаю, несмотря на то, что не один год вместе работали по разным историям. Он сразу спросил, есть ли проблема и нужна ли помощь. И только потом начал взаимообмен информацией. Причем как выяснилось, решение, которое он предлагал, было крайне неординарным.

А второй — знакомый руководитель крупной общественной организации, крайне надменный товарищ с которым мы взаимно друг друга недолюбливаем. Набрав, он коротко сказал в трубку:

— У меня есть одно место в самолете. Держу под тебя. Вылет через 3 часа. Решайся.

Иной раз люди оказываются совершенно не такими, как кажутся нам, особенно в экстренной ситуации. Поэтому не судите их по отношению к себе — судите по Поступкам в тот момент, когда тяжело ВСЕМ.

Всего вам самого наилучшего, дорогие мои читатели!

P. S. Я остался.

Пересадка Арбатская-Боровицкая, час-пик. Тысячи гостей столицы с редкими вкраплениями москвичей играют в узком коридоре в любимую игру "кильки в банке", задушенно двигаясь по миллиметру в секунду к эскалатору. Ко мне притискивает двух юных готелок (у них там, кажись, гнездо: часто встречаю) в боевой амуниции: фиолетовый грим, кембрики в волосах, железки в мордашках итп.

Одна другой на ухо: — Вик, шнурок!

Скашиваю глаза вниз, ибо голову опустить некуда — да, один кожаный говнодав расшнурился почти донизу. Ножки ничо так.

— Вижу. Затопчут же нахрен.

— А в эскалатор зажует! — продвинутая козявка.

Вика дает кому-то локтем в солнышко и, пока тот разгибается, делает рывок к стенке. Встает в вертикальный шпагат, задравши сапожище над головами толпы, и неспешно его перешнуровывает, попутно наслаждаясь взглядами.

Не выжили б у нас тургеневские барышни. Затопчут.

(с). sb.

Я устал от своей внешности. Да, из зеркала на меня смотрит милый 18-летний парень в очках, с пухлыми щеками и курносым носом. А на то, что у меня шрамы на подбородке от ножа, на бедре — от миномётного осколка, а на бицепсе — от пулевого; что мне вообще-то 26 лет; что костяшки сбиты и телосложение жилистое, — на это всем плевать.

О том, что я музыкальную школу по классу скрипки окончил — все помнят; что у меня два чёрных пояса по разным видам далеко не спортивных единоборств — это можно забыть. О двух моих вышках все знают, а на факт, что я послужить и даже повоевать успел — внимания можно не обращать. Что я стихи писал — верят безоговорочно; что у меня есть оружие — нет.

Задолбали эти сюсюкающие и не воспринимающие меня всерьёз люди. Я взрослый, [м]лять, мужик! У меня за спиной опыта больше, чем у сорокалетних амёб. Но все судят по моей морде…

Сначала думала отправить эту историю в раздел о животных. Но потом решила, что речь все же не о моей собаке...

Гуляю я со свои пуделем рано утром в воскресенье. По выходным я спускаю его с поводка, дабы животное побегало и размялось. Ну а животное прямиком к помойке. А в это время мимо помойки шел мужичок. Приличный такой, со смаком первую утреннюю сигарету закуривающий. Углом глаза вижу, что моя собака что-то с увлечением ест, спрятавшись за мусорным контейнером. Я с криком: "Ах ты, придурок, что ты жрешь!" бросаюсь за питомцем. На мужика напал столбняк, он, выкатив глаза, выронил изо рта сигарету и жалобно так проблеял: "Я ничего не жру". И тихонечко, бочком, от меня в сторону. На меня напал смех, и собака была благополучно прощена.

П. С. Интересно, а что мужик про меня подумал?