его Леонид Ильич ещё в Днепропетровске. Гордиться таким прозвищем точно было нельзя. "Балериной" Брежнева называли за то, что им мог крутить всякий, кто того хотел.

"Мы Брежнева называли "Коломбина на проволоке", потому что он всем хотел нравиться. Ну, и это у него получалось, он располагал к себе людей", — позже вспоминал советский партийный деятель Валерий Харазов.

После того, как Брежнев возглавил страну, окружающие его люди обратили внимание — его тянет к званиям и наградам. Тогда за спиной Леонида Ильича стали называть "дважды Ильич Советского Союза".

Естественно, не могла не появиться кличка, связанная с густыми бровями. "Бровеносец в потёмках", "двубровый орёл" — подшучивали над Брежневым подчинённые. А кто-то сравнил его пышные брови и усы Сталина. Так родилась шутка о том, что брови Брежнева — это усы Иосифа Виссарионовича, но "на более высоком уровне".

В прозвищах был также отражён политический курс, которому Брежнев старался придерживаться. Современники отмечали, что Леонид Ильич хотел в историю войти как "советский миротворец". Однако, несмотря на стремление решать спорные вопросы мирно, Брежнев начал своё правление с вооружённого конфликта Чехословакии в 1968 году, а закончил вводом советских войск в Афганистан. Но всё-таки именно при нём в мае 1972 года Москву посетил американский президент Ричард Никсон, а между СССР и ФРГ был подписан договор. Прозвище "миротворец" прочно закрепилось за Брежневым лишь в анекдотах на политические темы.

дурила вляпался опять), рядом с еврейской АО, где сегодня днём с огнём не найдёшь нормального еврея, и ЗБВО/Забайкальский военный округ/(Забудь вернуться обратно). В тех самых местах, где дальше Кушки не пошлют, меньше взвода не дадут. Так нам на исправление ещё присылали "штрафников" из западной группы войск, у одного из них я повзаимствовал немецкие хромовые сапоги на платформе, которые почти не снимал два года. Места прохождения службы были диковатые, но красивые. Бескрайные соевые поля Приамурья, капризная речка Зея, тайга на севере. Глухари, тетерева, кочующие стада косуль… Погода, правда, не подарок и особенно зимой. Сейчас где-то там Зейская ГЭС, космодром Восточный… Испохабили природу, но куда деваться. Так, на чём я остановился. Привалила, значит, в КДВО толпа двухгодичников после окончания вузов. Ребята крепкие и молодые. Со всех концов необъятной страны. И сразу после копеечной стипендии приличное офицерское содержание и бесплатный пролёт проезд в любую точку Советского Союза. Большой соблазн для любителей выпить и закусить. Правда, можно было купить в этих местах хорошие книги. Но не книгами одними жив человек. Остается ещё спорт. Но кто сказал, что спортсмены не пьют. Не верьте. Офицер должен быть хорошо выбрит и слегка пьян. Обед в гарнизоне. Дружно валим в нашу столовку. Обычное меню: солянка, рис с бараньей нарезкой и вместо минералки или компота стаканчик Плиски. Замечательный напиток, но если встретишь шапочного знакомого, так я его и повстречал, одной бутылкой не обойдёшься. Сталкивались когда-то в строй отрядах. Теперь он тоже лейтенант, зам. начфина дивизии. Вертаемся через спортивное поле в общежитие, пятиэтажное здание из силикатного кирпича. Навстречу ком. дивизии с проверяющим из округа. Зам. начфина пытается отдать честь. Такой восьмипудовый "мышонок" с дворянкой ножкой 37-го размера. Падает. Увлекает меня за собой прямо перед лицом высочайшего начальства. Так я вошел в контакт с начальником гарнизонной гауптвахты майором Петровым. Первые заслуженные трое суток. Майор — отличный здоровенный мужик. Трое суток детального изучения уставов и оформление всяческой наглядной агитации. – А дело было в сентябре. Сидели двое на губе, и двое, как не странно, лейтенанты. Нам было что и пить и есть, газет с уставами не счесть. Нам дайте карты, нам дайте карты. С утра майор Петров входил и нас в порядок приводил и говорил внушительно и строго: А коль не хочешь ты добром плакатным выводить пером – сиди до гроба, сиди до гроба. А двухгодичники в тоске стучат конями по доске, на волю выходить не торопятся. Здесь нет вина, здесь нет девчат, здесь ночью лисы верещат. Куда податься, с кем пободаться. — Были ещё куплеты. Забыл, не помню… Потом у меня с майором Петровым сложились нормальные деловые отношения. /Да, в качестве лирического отступления. Военные сборы, ещё студентами мы проходили в Самборе, что подо Львовом. Наш командир сборов попросил написать песню для роты будущих лейтенантов-химиков. Через несколько дней рота маршировала на стрельбище, что находилось на старом разрушенном еврейском кладбище, потом в столовую под мои дурацкие куплеты: Чеканят шаг химические роты, девчонки затихают у ворот. Мы выручаем матушку пехоту и наши армии ведем вперёд. И т. д… Заработал благодарность от командира сборов. А офицер звёздочкой повыше заметил: "Соловей, узнаю тебя по твоим копытам". Был у меня в части друг из славного Львова, были друзья и в самом Самборе, где с моим приятелем расслаблялись в самоволках. А теперь дети и внуки моих кодатошных российских и украинских друзей убивают друг друга. /Полнейший идиотизм. Уму непостижимо /. Что был обязан делать любой командир взвода, помимо работы с личным составом? Ходить в патрули и караулы. Караулы – эта охрана складов и проверка постов. Распределение солдат по сменам. Заряжай, разряжай. Главное, чтобы спросонок никто себе ногу не прострелил или не потерял магазин от автомата. Летом терпимо, зимой не фонтан. Патрульная служба на порядок веселее. Приходишь к майору Петрову. Он даёт тебе 2-3 солдат и маршрут патрулирования. Добавляя при этом: "Не приведёшь двоих, — сядешь третьим". Маршрут простой: сам гарнизон, железнодорожная станция, там рядом ресторан — забегаловка "Голубой Дунай", потом Кильдым, весьма специфическое строение, где жили выпушенные на свободу и осевшие рядом с гарнизоном заключенные, ну ещё редкие вызовы на жалобы местного населения, которые попадали к майору Петрову. Милиции, как таковой, не было, её обязанности тоже выполняла патрульная служба. Собственно я вырос не в столице, а за Люберцами, в Раменском районе в поселке Фабричная. Там у нас был клуб с библиотекой и бесплатными спортивными секциями, совсем не то, что сегодня. Секцию бокса вёл Сан Сыныч, из бывших тяжёловесов, так он, даже нас легковесов, научил держать удар и давать ответку. Спасибо ему за это. В обязанности патруля входило задержка солдат без увольнительных и не только. Рядом был стройбат, какие-то летунские курсы, ещё на станции и у "Голубого Дуная" изредка возбухали вышедшие на волю бывшие заключённые/а всяких тюряг в местах этих хватало, была даже одна женская/, так что можно было при желании без труда выполнить разнарядку уважаемого начальства. Петров говорил: Не усердствуй. Нарвёшься на нож. Домой должен вернутся живым. – Вернусь, лишь бы не нарваться на кастет. Прорвусь, как чирь на.. попе. Были, конечно, разные случаи. Шагаешь мимо "Голубого Дуная", а там прапор, из летунов, стоит на четвереньках в придорожной луже и вопит: "Иду на взлёт! "Что-то, наверно, удачно загнал из вверенного ему имущества. Так его свои же и заберут. Или даёт Петров вводную, поезжай на зерновой склад, разрули обстановку. Местные позвонили. Бытовуха. А там офицер из летунов, загулял с женой завсклада. Мужа выгнал. Сидит пьяный и довольный. Вязать старшего по званию одно удовольствие. Петров, его протрезвевшего, всё равно отпустит. По субботам в доме офицеров устраивались танцы. По окончании оных — напряжёнка. Подтягивались деревенские пацаны, чтобы двухгодичники, в основном холостые, не уводили клёвых девчат. А самое ответственное мероприятие перед учениями и смотрами — зачистка Кильдыма. Петров со своими бойцами окружает здание, я со своим патрулём прохожу по двухэтажному бараку и вышвыриваю из комнат дембилей и старослужащих, тех кто не успел выпрыгнуть из окон. В коридор выходит латышка Регина, дама баскетбольных размеров. У неё на руках дремлет усатенький лейтенантик из Таджикистана. "Не отдам…" рычит Регина. Картина маслом. На этом я прекращаю своё повествование, по прочтении которого можно убедиться, что автор был и остаётся совком со слабой надеждой на свет в конце туннеля.

Если он чувствовался в кафе, я останавливался прямо на пороге и тут же делал поворот на 180.

Получилось, как в анекдоте:

— Слушал Чайковского, экая гадость!

— А где слушал?

— Да Рабинович напел!

Так я почти миновал одно из живейших наслаждений этой планеты. Расскажу для таких же несчастных, почему я полюбил борщ, готовлю его сам и похлебываю с огромным удовольствием вот уже более года.

Сварив борщ полсотни раз, то есть каждую субботу, я упорно двигался от совершенства исконных народных традиций, бережно следуя всем чаяниям русского и украинского народов, к добавкам чего-то по мелочи под свои собственные вкусы и свет разума. Так что в итоге я не совсем уверен, что последние версии моего блюда можно назвать борщом вообще. Назову его борщщ. Ко мне очереди выстраиваются, когда угощаю им в правильном месте, поэтому не утаю его главных секретов.

Свинина из него исключена начисто. Я просто следую античному принципу: "Человек есть то, что он ест". Обыкновенный метаболизм веществ. Мы состоим из того, что съели и выпили. Люди, обожающие свинину, в самом деле живо смахивают на это животное, чисто по комплекции.

Я верю мудрости арабского и еврейского народов — долговечных и худощавых, жизнерадостных и подвижных. Работай я лесорубом на морозе или что-нибудь подобное, мой организм смог бы перемолоть и свинину, вероятно. Без особых последствий для туши, окромя могучей стати. В этом здравый смысл борща народов северных. Но в городе я нахожусь в условиях тепличных, физическая нагрузка так себе, поэтому предпочел мудрость южную.

Кроме того, свинина сейчас выращивается круглый год только в стойлах, на готовом питании, подсунутом под нос бедной скотине, в состоянии малоподвижном. Аппетайзеры неизбежны, чтобы хавала всякую дрянь. В таких же условиях находятся и сами горожане, но если говорить о свиньях, тут у эффективных менеджеров — кормильцев есть задача не бороться с лишним весом подопечных, а наоборот всячески его подстегивать. Гормоны, антибиотики, антидепрессанты — свиньи оказались наиболее живучи к таким дозам химии, от которых другие домашние животные просто дохнут. Человек занимает уверенное второе место по живучести после этой гадости, но я стараюсь этим не злоупотреблять.

В моем борще - только мясо животных, находящихся круглый год или большую его часть на свободном выпасе, щипая свежую травку среди здоровой экологии, то есть от городов и трасс подальше. Тут я доверяю мудрости травоядных: горных баранов и луговых коров.

Где взять такое мясо в большом городе? Только отдельные лавки фермерских рынков и некоторые тихие магазины от людских скопищ подальше. Тут я доверяю только собственной органолептике, воспитанной сызмальства на баранах хребта Алатау и коровах уральских предгорий.

Самое смешное, что хорошее свежее мясо не особенно дороже обычного, а часто и дешевле. Потому что оно крайне недолговечно. Существенная часть цены городского мяса — высокая стоимость аренды бойкого, людного места. То есть люди платят не столько за само мясо, сколько за счастье потолкаться в больших скоплениях.

Ровно то же самое можно сказать и о других компонентах борща — овощах.

Так что главная часть моего рецепта — всё должно быть самое свежее, купленное в сторонке от скопищ. Поиск хороших мест в мегаполисе — это увлекательное занятие, нечто вроде поиска грибов в лесу — нужно не только найти лучшие, но и отличить от ядовитых.

Что касается готовки самого борща, гугль в помощь — рецепты опубликованы в изобилии и в целом сходны между собой. Я перепробовал многие чисто для разнообразия и из любопытства, чего и всем советую.

Но обращу внимание на то, что любой борщ, хоть при трех десятках всяческих ингредиентов и приправ, в сущности состоит из трех частей:

1. То, что варится долго, часа полтора: мясо, кости. Бульон и хранится потом долго, неделю-другую, есть его иногда переваривать или тщательно закупоривать.

2. Что, что разваривается и проникает в мясо примерно за полчаса: перец горошком, лавровый лист, соль, сахар и тому подобное. Хранится в бульоне тоже долго.

3. Самое вкусное и недолговечное — свежие соки свеклы, лука, моркови, укропа, щавеля и т. п. Им нужно всего минут 5-15, у каждого свое время.

Отсюда и мое решение. Подобно ракете, мой борщщ двухступенчатый. У него есть База, которую готовлю раз в неделю по субботам в большой кастрюле. Подхожу к ней четыре раза — загрузить долгое, среднее, поставить в холод, переставить в холодильник. Делов в общей сложности на минуты, остальное время кастрюля варится сама.

Если не совсем уверен в качестве мяса, что случается редко, подхожу еще снять накипь. Но правильно выбранное свежее мясо, тщательно промытое, накипи не образует вовсе.

Теперь о приготовлении собственно Борщща. Проснувшись на заре и любуясь рассветом, попутно наливаю поллитра Базы в другую кастрюлю, и пока она закипает, шинкую туда свежие овощи. Потом заливаю в термос через ложку с ситом, а все, что в него не прошло, вываливаю обратно в Базу. Овощи мгновенно остывают в ней, большая кастрюля снова отправляется в холодильник. Делов минут на 20 в общей сложности, в промежутках между другими делами — пока я собираю походный рюкзак, чищу зубы, принимаю холодный душ и сижу на унитазе, проверяя погоду и договариваясь вотсапками о встречах.

Чем хорош этот термосный Борщщ? Он восхитителен перед нырянием в озеро, и особенно после выныривания из него. Как будто огненный шар катится внутрь и превращает тебя в огнедышащую печь. Своего рода переносная баня. На неделю как раз хватает большой кастрюли, каждое утро при этом борщ свежий. Ни тарелок, ни ложек не надобно, достаточно кружки.

Весь остальной борщ я ем, как все нормальные люди — когда обедаю дома, с гущей, мясом и сметаной.