Моего мужа бесит во мне одна черта, о которой он в курсе столько, сколько меня знает: я брезглива. Ладно, с отсутствием мин@та муж еле-еле, но смирился, хотя надежды не теряет. Больше его бесит моя пищевая брезгливость: я не могу доесть надкушенное яблоко, попить из бутылки, из которой кто-то пил, поесть чьим-то столовым прибором. Это касается не только мужа, но и всех друзей, семьи, даже ребёнка.

И мне кажется, муж использует эту мою особенность, чтобы обидеться. Он знает о моей брезгливости много лет, но всё равно, "на автомате" попросит или что-то укусить, или попить. После отказа или предложения совсем забрать еду/бутылку дуется, иногда срывается и говорит: "Мы же муж и жена! Я тебе так противен?!"

Я не могу себя перебороть и повода для истерик не вижу, но уже начинаю медленно закипать. Какого хера меня пытаются перевоспитывать, да ещё таким примитивным способом, как обижульки? Под 40 лет дядьке, как идиот себя ведёт.

В подростковом возрасте несколько лет провела, прогуливая школу и тусуясь в неформальной компании. Все были очень дружные и очень безбашенные. Со временем пути разошлись, прошло уже лет 10, некоторые в серьёзных зависимостях, некоторые на зоне, но каждый раз, как встречаю кого-то из той компании на улице или в соцсетях, мы очень радушно приветствуем друг друга фразой: "Ура! Ты жив!":) Выжили, [дол]банаты)

Когда мне было шесть лет, застряли с бабушкой в лифте. Света нет, я в панике — клаустрофобия. Но двери внезапно открылись на пятом этаже, а мы жили на шестом. И я пулей вылетела из лифта. Но бабушка накричала на меня, что мы ещё не доехали, и сказала заходить в темный и страшный лифт обратно. В итоге мы опять застряли, а могли бы сидеть уже дома.

Рано начала работать и почти все деньги откладывала. В 22 года, сразу после окончания вуза, купила квартиру. Маленькую, но свою и в на разумном от центра расстоянии. Съехала от родителей, и отца переклинило.

Орёт, что я врала и воровала у семьи; что жила за их счёт, сидела на шее, хотя должна была с первых заработков в 12 лет вкладываться в семейный бюджет и покупать домой картошку. Он вспоминает всё на свете: каждый отпуск, куда он не съездил; каждый ужин не говяжьим стейком; каждый день рождения, когда он не подарил матери золотые сережки. Даже старую машину.

Ощущение, что с моими сначала 5 тысячами, потом 15, и только потом 45 (из которых я отдавала матери 15) мы бы жили, как миллионеры, а я всё себе нычила, пока семья голодала.

Отец не общается со мной, его родители — с ним, мать в шоке и пытается всех успокоить.

Купила квартиру на свою голову.