семейки и раньше подохреневали: претензии, склоки с другими родителями, требования особых условий — но тут челюсти отпали. Ребенок — не подарок, у нее по ИЗО "4" в паре четвертей стояла, потому что элементарно забила, работы не сданы, пропуски постоянные (по другим предметам часто такая же ситуация была). Но ИЗО не тот предмет, чтобы учителю была возможность выкобениваться, чай не русский-математика с физикой-биологией, т. е. за низкую успеваемость шпыняют именно тебя, учителя.

Но тут ситуация: предмет уже закончился почти два года назад, а мы опомнились. Да и ладно бы ученик был из разряда подающих надежды. С такими, кстати, такой фигни никогда и не происходит. Родительница же с обычной претензией "Че вам жалко что-ли?!"

В этот раз сварганили отписку буквально за полчаса, причем грамотно получилось, с выдержками из закона об образовании, положения об аттестации учащихся и т. д. , с четким акцентом на том, что конкретно просят. Это чтобы департаменту с министерством потом проще было им также отказать.

Ушли, обидевшись, мы долго сначала молчали, потом даже не возмущались, добавив только свое мнение парой матерных. Получилась этакая мстя за все те мытарства, которые они нам за 9 лет доставили.

Предвосхищая возгласы в комментариях по поводу, ну ведь ребеночек же, вы должны и т. д. , скажу, что да, мы — педагоги, стажисты, даже у меня педстаж уже перевалил за возраст любого ученика школы, нам ЗП за работу платят. Но мы тоже люди и мы не обслуживающий персонал, как бы нас не пытаются представить, введя термин образовательной услуги. У нас есть своя профессиональная гордость, как и в любой профессии, это единственное, что пока ограждает область от скатывания в небытие. А то так докатимся до преподавания плоскоземелья в качестве альтернативы традиционной географии — это в качестве примера.

в путь к партам все разом, мне куда деваться на велике? Сквозь них пройти — это как сквозь стадо баранов в ущелье.

С трудом протиснувшись, проскакал по лужайкам к дорожке окольной. На ней обитают немногочисленные остатки нормального человечества: любители быстрой ходьбы, джоггерши и велокурьеры. В этот час дорожка оказалась совершенно пуста. Вдали маячила фигура, не предвещавшая никаких проблем: человек возрастом с доцента шагал бодро, был совершенно лыс, представителен, одет в приличный костюм и слегка вертел головой, любуясь живописными окрестностями. Но шел он точно по центру дорожки, и при столь деятельном характере черт его знает, в какую сторону он может дернуться в следующий момент. Нагоняя сзади, я вежливо издалека предупредил зычным голосом:

— Доброе утро! Извините, я сейчас объеду вас слева!

Мужик понимающе кивнул и шагнул влево, прямо мне под колеса.

Но я уже привык, что в этом университете преподы мыслят нестандартно. Заранее был готов и успел свернуть вправо. Уносясь вдаль, услышал искреннее ржание. Обернулся — чувак явно был в удивлении, как он мог так затупить, улыбался до ушей.

Пошел к ней. Сидим у нее в кабинете, разговариваем.

Минуты три поговорили о моей будущей научной работе.

Она внезапно спрашивает:

— А вы когда родились?

Я (с удивлением):

— В таком-то году.

Она (с небольшим раздражением):

— Да нет. День рождения у вас когда?

Я (опешив):

— Такого-то числа такого-то месяца.

Она:

— Ой, вы Скорпион! Со Скорпионом я работать не смогу.

Я (полностью охренев):

— Вообще-то я Стрелец...

— Нет, это все равно очень близко к Скорпиону... Извините, у нас ничего не получится...

Я ушел от нее не столько огорченный, сколько ошарашенный.

Напомню, дело было еще при советской власти, и руководящая роль партии, кажется, не была еще отменена, а тут такая фигня идеалистическая...

Правда, долго горевать мне не пришлось.

Через полгода приказом Рыжкова десяток заводов, купленных ранее в Японии за валюту (за 10-20 миллионов долларов каждый) были закрыты по требованию горе-"экологов".

Это были как раз предприятия, где я планировал изучать влияние их продукта на здоровье рабочих, т. е. теперь мне изучать было бы нечего.

Так что в этом плане гороскоп "оправдал себя".

вообще никак не соотносится со специальностью, но читается почти всем будущим инженерам, потому что профиль ВУЗа обязывает. Перед экзаменатором застыли скорбные фигуры студентов из параллельного потока. Низко наклонившись над исписанными листочками, они тыкали в них пальцами, что-то объясняя мрачному преподавателю. Прикинув, что с такими темпами у меня есть все шансы не успеть к дегустации туркменского коньяка, я отпросился в туалет.

В соседней аудитории веселье было в полном разгаре. Накатив подряд, за прошедший новый год, прекрасных однокурсниц и завершение семестра, я быстро закусил и вернулся на экзамен.

Красноречие мое стало необыкновенным. Речь текла плавно, а формулировки описания технологических процессов были отточены и совершенны. Откинувшись на стуле (я решил, что так преподаватель не почувствует "факел" от коньяка) я приводил примеры и проводил параллели. Неведомым образом в памяти восстановились и были красочно пересказаны пара лекций, которые я случайно посетил.

— Спасибо, — сказал преподаватель, — я вижу, что предмет вы знаете блестяще! Твердая пятерка. …Но все же… у меня к вам просьба… Употребляйте, пожалуйста, после экзамена, а не до. Не все преподаватели будут так лояльны.

Его напутствие я выполнил. Зачетку на экзамены больше не забывал и выпивал исключительно после, а не до.

Пятерки случались, но таких высот артистизма на экзаменах я более не достигал.