Пересадка Арбатская-Боровицкая, час-пик. Тысячи гостей столицы с редкими вкраплениями москвичей играют в узком коридоре в любимую игру "кильки в банке", задушенно двигаясь по миллиметру в секунду к эскалатору. Ко мне притискивает двух юных готелок (у них там, кажись, гнездо: часто встречаю) в боевой амуниции: фиолетовый грим, кембрики в волосах, железки в мордашках итп.

Одна другой на ухо: — Вик, шнурок!

Скашиваю глаза вниз, ибо голову опустить некуда — да, один кожаный говнодав расшнурился почти донизу. Ножки ничо так.

— Вижу. Затопчут же нахрен.

— А в эскалатор зажует! — продвинутая козявка.

Вика дает кому-то локтем в солнышко и, пока тот разгибается, делает рывок к стенке. Встает в вертикальный шпагат, задравши сапожище над головами толпы, и неспешно его перешнуровывает, попутно наслаждаясь взглядами.

Не выжили б у нас тургеневские барышни. Затопчут.

(с). sb.

Я устал от своей внешности. Да, из зеркала на меня смотрит милый 18-летний парень в очках, с пухлыми щеками и курносым носом. А на то, что у меня шрамы на подбородке от ножа, на бедре — от миномётного осколка, а на бицепсе — от пулевого; что мне вообще-то 26 лет; что костяшки сбиты и телосложение жилистое, — на это всем плевать.

О том, что я музыкальную школу по классу скрипки окончил — все помнят; что у меня два чёрных пояса по разным видам далеко не спортивных единоборств — это можно забыть. О двух моих вышках все знают, а на факт, что я послужить и даже повоевать успел — внимания можно не обращать. Что я стихи писал — верят безоговорочно; что у меня есть оружие — нет.

Задолбали эти сюсюкающие и не воспринимающие меня всерьёз люди. Я взрослый, [м]лять, мужик! У меня за спиной опыта больше, чем у сорокалетних амёб. Но все судят по моей морде…

Сначала думала отправить эту историю в раздел о животных. Но потом решила, что речь все же не о моей собаке...

Гуляю я со свои пуделем рано утром в воскресенье. По выходным я спускаю его с поводка, дабы животное побегало и размялось. Ну а животное прямиком к помойке. А в это время мимо помойки шел мужичок. Приличный такой, со смаком первую утреннюю сигарету закуривающий. Углом глаза вижу, что моя собака что-то с увлечением ест, спрятавшись за мусорным контейнером. Я с криком: "Ах ты, придурок, что ты жрешь!" бросаюсь за питомцем. На мужика напал столбняк, он, выкатив глаза, выронил изо рта сигарету и жалобно так проблеял: "Я ничего не жру". И тихонечко, бочком, от меня в сторону. На меня напал смех, и собака была благополучно прощена.

П. С. Интересно, а что мужик про меня подумал?

Вчера гостевал у дочери студентки. Отмечали день рождения на квартире.

Уже ближе к полуночи во дворе начались "кавказские скачки".

2 "приоры" затонированные по некуда, лезгинка на полную мощность и десяток скакунов.

На замечания не реагируют, соседи вызвали милицию: те появились и быстро ретировались.

Я уже приготовил арбуз к метанию с девятого этажа, но хозяйка сказала, что она вызвала участкового. Я недоверчиво хмыкнул.

Минут через пять подошел участковый. Сначала в кусты полетели ключи с одной машины. потом ключи и панель магнитофона с другой. Скакуны взвились, но были осажены несколькими фразами. Судя по всему участковый родом с Кавказа.

Тут же на капоте составил протокол. Потом построил нарушителей. И сказал короткую речь:

— Пока танцевать не научитесь, в этом районе чтобы не появлялись!

— А то что ви танцевать не умеете и так видно. Хорошему танцору люди аплодируют, а на вас жалуются! Пошли вон отсюда!