Во времена веселой молодости довелось мне многократно побывать в вытрезвителях. В начале двухтысячных порядки в этих заведениях были уже ванильные. Обходились без холодного душа, сообщений на работу и прочих совковых радостей. Вполне безобидный квест часа на четыре за символическую плату, но с одним условием: персонал вытрезвителей рассматривал ценности клиентов как свою законную добычу. И если телефон и дорогие побрякушки некоторым возвращали, то все деньги, кроме мелочи на проезд, изымались безусловно и без вариантов. А иногда случались и явные перегибы. Так однажды у меня таинственным образом исчез из брюк новый кожаный ремень.

И вот доставляют меня в очередной раз в вытрезвитель, а у меня при себе дорогой телефон да еще и изрядная сумма денег. Будучи человеком в делах вытрезвления опытным, заставляю все свои активы тщательно пересчитать и подробно описать. И тонко намекаю, что ежели опять чего-нибудь пропадет, то сядут усе. В общем, попер против системы, обманул ожидания хороших людей и справедливо поплатился.

Через четыре часа приглашают меня в приемный покой, разрешают одеться и злорадно сообщают, что, пребывая в пьяном угаре и припадке жадности, я неделикатно выражался в адрес сотрудников, о чем имеются соответствующий протокол и показания двух трезвых свидетелей. Посему ждет меня не продолжение банкета, а поездка в райотдел. А все нажитое, за вычетом стоимости обслуживания, мне вернут в райотделе. Суток через пятнадцать.

Запихали меня в задницу уазика – в крошечный отсек для задержанных – и привезли в райотдел на расправу. Ко мне прилагались протокол, опечатанный бумажный конверт с ценностями и опись этих самых ценностей.

В дежурной части дежурный капитан изучил протокол и заставил меня писать объяснительную. Я подробно изложил про выпитые строго для аппетита две рюмки, врожденную интеллигентность, категорическое неприятие обсценной лексики и безмерное уважение к сотрудникам милиции. Капитан расспросил меня про семейное положение, образование, место работы, наличие иждивенцев и вынес суровый приговор – тысяча рублей штрафа. Потом он вскрыл пакет с моими ценностями, и мы стали сверять его содержимое с описью. И тут я понял, что пришел и на мою улицу праздник. Телефон и ключи от квартиры были на месте, квитанция за обслуживание тоже, но четырехсот рублей не хватало. Похоже, ребята из вытрезвителя кое-как нашли в себе силы описать ценности и сложить их в пакет, но в последний момент чья-то шаловливая рука дрогнула.

Я приосанился, предположил, что мы только что стали свидетелями вопиющего должностного преступления (кто бы мог такое и предположить!), попросил немедленно зафиксировать факт недостачи и пригласить дознавателя для последующего возбуждения уголовного дела и выявления оборотней в погонах. Капитан прифигел от открывающихся перспектив и впал в ступор.

После мучительных раздумий капитан вкрадчиво сообщил, что внезапно пришел к выводу о незначительности моего правонарушения и решил вместо штрафа ограничиться предупреждением. Я ответил, что очень рад, что справедливость восторжествовала, и что теперь самое время перейти к изобличению нечистых на руку сотрудников. На что капитан предложил с почетом отвезти меня домой на служебной машине. В итоге сторговались на моем полном оправдании и доставке до родного подъезда. Капитан вызвал водителя и велел отвезти меня, куда скажу.

Когда водитель на светофоре включил мигалку с сиреной и проскочил на красный свет, я подумал, что когда-нибудь запишу эту историю. И вот через двадцать лет это время пришло).

Я тогда совсем недавно получила права и водила очень осторожно. Когда нужно было перестраиваться из одного ряда в другой, я поворотник включала и ждала большого промежутка между машинами, или пока меня пропустят. Однажды в сложном месте на дороге никак не получалось перестроиться. За мной уже целый паровоз из машин скопился: сигналят, объезжают, кулаками грозят. А я губы кусаю и чуть не плачу: никак мне в этот поток машин не влезть безопасно. Вижу еще в зеркало заднего вида из-за меня грузовик встал сзади; ну думаю, из этого сейчас водила выскочит и вообще драться полезет. Смотрю, а он уверенным движением выруливает передней половиной грузовика на ту полосу, в которую мне надо, таким образом перегораживая всю дорогу и не давая никому проехать, и дальним светом мне мигает: проезжай, мол, трусишка. Я сначала не поверила, медленно перестроилась, потом посмотрела на моего спасителя. Он улыбался.

Произошла эта комичная история в годы моей службы в бывшем Краснознаменном ансамбле песни и пляски N-ского военного округа. Был у нас начальник ансамбля, подполковник (скажем, Сидоров), хороший музыкант и дирижер. А заместитель начальника, майор (пусть будет Петров) весьма и весьма далек от музыки.

Собственно история:

Приходят к майору флейтист и кларнетист ( солдаты срочники, сами местные. Уж очень хочется им до утра свалить на очередную пьянку) и просят, дескать, товарищ майор, отпустите нас домой за бемолями для флейты ( для несведущих, это такие знаки, которые пишутся в нотах).

Майор поворчал для вида, но отпустил.

И вот вечерняя проверка. На ней присутствовал сам начальник. Майор тут же, несмотря на поздний час. Идет перекличка. Старшина называет фамилии, отчитывается о неприсутствующих. Тут начальник спрашивает, а где такой-то и такой(флейтист и кларнетист). Майор отвечает: "Я их до утра отпустил. Им нужно взять бемоли для флейты."

Все солдаты и начальник — в ауте. После минутной паузы начальник яростно говорит майору: "Если у вас еще кто-нибудь, когда-нибудь будет отпрашиваться за бемолями, диезами и бекарами(тоже нотные знаки), немедленно докладывайте мне." Мы легли, забыв весь устав и субординацию.

Преамбула.

Есть такой анекдот, как кто-то — кажется, дама — покупает много всего на рынке, там — яблоки, апельсины, сливы, виноград, и каждую ягодку и каждый фрукт требует завернуть в отдельную упаковку. Продавец — южанин — пыхтит, но заворачивает. Вроде бы все — купила, уложила, но тут дама спрашивает: — А греча есть?

— Есть. НО ОНА НЕ ПРОДАЕТСЯ!!!

Амбула.

Была сегодня в сетевом магазине. Сказать, что народу много — не сказать ничего.

У весов самообслуживания — очередь.

Там дама — блондинка, кстати, — взвешивает овощи и фрукты.

Короче. Взвешиваются по-отдельности апельсины, яблоки и перец сладкий, и на каждый — КАЖДЫЙ!!! — фрукт и овощ лепится чек.

Я бы ушла к другим весам, но в магазине элементарно не протолкаться.

И все стояли, ждали, пока эта блондинка взвесит свои витаминки.

А за ней стояла группа товарищей, кажется, узбеки, но не суть.

И один из них смотрел на это, смотрел, и выдал:

— Это хорошо, что она — кивок в сторону дамы — что она изюм не купила.

Стало веселее.

Так уж по жизни сложилось, что вяжу я на спицах очень уж хорошо. Хобби такое, понимаешь ли.

И тут мне подфартило – у подруги доченька должна осчастливить семейство прибавлением. Да еще и, в добавок ко всему – внученькой. Ну, а что такое вязать для девочки... Платьица, юбочки, сарафанчики, кофтеночки... Кайф — запредельный, в общем.

Короче,