|
Относительно сокращенного названия Ростовского училища искусств и вопроса по аналогичное название в Харькове. Это не выдумка по случаю, действительно было такое. В описываемые же времена СССР, мы как и каждую осень всей бурсой (учебное заведение свое мы так называли, кто знает — поймет) на картошке были. Больше 200 чел, все парни. Осень на Дальнем Востоке — бархатный сезон, красота. Приехала небольшая группа народа — студенческий стройотряд, человек 30, все девушки, чего-то строить в деревню. Из Хабаровского училища искусств, название на куртках стройотрядовских на спине в столбик, все три слова — с заглавных букв. Дня два — три так проходили, вся деревня ржала, потом куртки пропали куда-то. Так и после картошки, уже в городе, зачастую можно было услышать: "С такой девкой познакомился! " "Откуда она? " "Из @уев".
|
* * *
Дело было в 1982 году в Эстонии. Я учился там в мореходной школе в г. Пярну. Нас там хорошо кормили, поили, одевали, обували, воспитывали и ещё платили стипендию 17 рублей. Все желающие могли ещё подрабатывать после уроков или в выходные в местных колхозах. Там за один раз можно было заработать от 5 до 15 рублей.
В тот раз мы должны были убирать тюки сена
с поля. Пять человек вилами забрааывали тюки в прицеп трактора, а другие пять человек (и я в том числе) потом разгружали этот прицеп в амбаре. Перед амбаром шла просёлочная дорога, за ней поле. Слева от амбара находился огороженный забором хутор с большим яблоневым садом. Позади хутора был огород. Всё остальное пространство занимал лес. Между разгрузками у нас было 10-15 свободных минут. Во время очередного перерыва мы решили зайти в сад за яблоками. В заборе была калитка со стороны огорода. Заходим мы в сад, начинаем собирать яблоки. Тут откуда-то выскакивает старушка, начинает что-то кричать нам по-эстонски и махать палкой. По её интонации можно было понять что наше присутствие в саду ей почему-то не нравится. В мореходной школе кроме всего прочего у нас были уроки этики и эстетики, поэтому, как культурные и воспитанные люди, мы не стали драться со старушкой и ушли. Тем более что мы были безоружны.
Пока мы разгружали очередной прицеп у нас созрел беспроигрышный план. Мы, зайдя далеко в лес, оббежали огород и вышли, уставшие и довольные собой, с другой стороны сада. Но там из засады снова выскочила эта вредная старушка. Она опять ругалась и махала палкой. В этот раз мы тоже были безоружны.
Разгрузили мы прицеп и у нас созрел ещё один беспроигрышный план. Мы выползли из амбара и поползли вдоль забора к калитке, иногда подымая головы и пытаясь разглядеть старушку через щели в заборе. Все мы были уже после армии и ползать умели. Я полз последним и решил оглянуться назад. Оглядываюсь я и вижу, что за нами идёт эта старушка с палкой. Я сразу прикинулся будто я давно уже лежу тут под забором и просто отдыхаю. Старушка, проходя мимо, погрозила мне пальцем и пошла дальше. Я не стал предупреждать своих товарищей, а решил полюбоваться этой картиной. Вдоль забора, иногда подымая головы, ползут четыре взрослых придурка (все культурные и воспитанные курсанты мореходной школы, комсомольцы, некоторые даже отличники учёбы), а за ними неспеша идёт старушка. Можно было подумать что она просто пасёт гусей. Долго наслаждаться этой картиной я не смог, меня выдал мой смех. Всё-таки при первом налёте на сад, по одному яблоку мы успели взять.
* * *
Павел Павлович Шуба (1926 – 2000) – известный белорусский лингвист. По его учебнику изучали современный русский язык многие поколения белорусских студентов-филологов. Этот учебник, который студенты называли просто по фамилии автора, одно время исчез из продажи, но в середине 2000-х появился вновь и стоил, после всех денежных реформ и уценок, какие-то смешные копейки.
Картина маслом. В кухне общежития БГУ два будущих эффективных менеджера с экономического факультета, понятия не имеющие о существовании упомянутого учебника, жарят себе отбивные. Рядом девушка-филологиня варит куриный супчик. Заходит по-уличному одетый парень с филологического, легонько приобнимает девушку.
– Ты куда собрался? – спрашивает она.
– В город за покупками.
– Купи мне, пожалуйста, Шубу. У всех девчонок есть, а у меня нет. Надоело у них одалживать.
– Шубу? Хорошо, куплю.
– Денег хватит?
– Да какие там деньги? Ерунда. Вечером супчиком накормишь, и будем квиты.
Филолог выходит. Эффективные менеджеры долго смотрят ему вслед.
– Да, братан, – наконец говорит один. – Мы походу не на тот факультет поступили.
* * *
Меня часто спрашивают, а что мне мешало продолжить учёбу после того, как я уже овладел языком?
Помешало мне то, что были упущены драгоценные годы. Для одарённого ребёнка это критично. Также важным было и то, что образовательная система, которая нас окружает, обладает рядом ограничений.
Она разработана таким образом, чтобы шаг за шагом
предоставлять знания, считая, что все дети развиваются одинаково и в одно и то же время. Однако это не всегда так. Каждый ребенок уникален и имеет свой собственный темп развития и особенности обучения. К сожалению, мне пришлось столкнуться с этими ограничениями, которые лишь усугубили моё отставание.
Более того, столкнувшись с огромным количеством новых тем и идей в рамках языка, я испытывал давление, не имея достаточного времени для осмысления и усвоения всего этого. Это создало непреодолимую преграду в моем обучении, потому что у меня было ощущение, что я пытаюсь нагнать упущенное, а не учиться по-настоящему.
Наконец, я был измотан и фрустрирован из-за потерянных годов и упущенных возможностей. Нередко я задавал себе вопрос, смогу ли я когда-либо догнать своих сверстников, и это, признаться, подавляло.
Итак, вместо того чтобы с радостью исследовать новые горизонты обучения, я часто ощущал себя в отчаянии и подавленности. Мое обучение было больше напоминало бег на длинные дистанции, где я боролся, чтобы не отставать, вместо того чтобы наслаждаться путешествием.
Именно эти факторы в совокупности и остановили меня от продолжения учебы после того, как я уже овладел языком.
* * *
Эта история произошла в старом и очень приличном доме. Пожилой дедушка, которому нужно было рано ложиться спать, решил спуститься на этаж ниже и урезонить соседей, которые слегка расшумелись. И как был, в пижаме и тапочках, пошёл исполнять своё намерение.
В квартире этажом ниже большая группа студентов физфака распивала кофе. С тортиками.
Потому что это был очень приличный дом. В котором жил очень приличный студент. У которого были дома очень приличная мама и безумно приличная бабушка. Поэтому студенты пили кофе. С молоком. Активно подливая и подливая в кофе молоко из нескольких молочников. Ну а что и откуда подливалось в молочники кроме молока, пусть останется скрытым покровом тайны.
Итак, пожилой дедушка спустился на этаж ниже и позвонил в дверь. В тесноте советской квартиры хозяину было крайне трудно пробраться к выходу, поэтому открывать пошёл ближайший к двери студент, столкнувшийся сразу с несколькими сложными задачами: во-первых, ему нужно было встать, во-вторых, дойти, в-третьих, открыть, а в-четвёртых, ещё и не шататься и вообще выглядеть в глазах выглянувшей мамы приличным молодым человеком. Решение этих многочисленных задач загрузило все доступные вычислительные мощности, поэтому, открыв дверь и сопоставив едва успевшего открыть рот дедушку с фотографией, на которую студент почти ежедневно любовался, молодой человек обвиняюще ткнул в соседа пальцем и громко провозгласил ровно то, что подумал:
— А я тебя знаю! Ты тот козёл, который написал учебник Савельева!
P. S. Всё закончилось благополучно. Настолько благополучно, что где-то через час сын уважаемого академика, спустившийся искать пропавшего родителя, с большим трудом вырвал его из окружения восторженных студенток, причём возвращаемый домой пожилой профессор больше всего рвался прихватить с собой хотя бы один молочник.
Учебные истории ещё..
