Работаю в очень известной авиакомпании. И как же меня бесят все эти непонятно откуда взявшиеся родственники, которые спрашивают: "Слушай, тут такое дело... В общем, у нас денежек особо нет, а отдохнуть хочется. Ты бы не мог нам билетики достать на Мальдивы куда-нибудь? Тебе же раз плюнуть". А потом обижаются, что не могу. Бесят!

Работаю на скорой помощи. Как-то одним днём, работая сутки, случайным образом попадается вызов не по профилю. А вызов звучал так: "Галлюцинации". Женщина, 63 года. Приехали на вызов, собираем анамнез, выслушиваем жалобы, но тут женщина резко замолчала и уставилась в потолок.

— Что случилось? Вы что-то видите?

— Уже который день на моём потолке чертята ceксом занимаются.

Мы с коллегой опешили от этого… Ведь это совсем не наш профиль. Быстро вызвав на себя бригаду, уехали.

Уже года три изменяю мужу с парнем своей подруги. Знаю, что это отвратительно, но у нас с ним полное взаимопонимание, настоящая дружба и шикарный ceкс. Мы можем говорить по видеосвязи по шесть часов подряд, гулять по ночному городу, осуществлять любые ceксуальные фантазии. Никогда и ни с кем я не была такая свободная и раскрепощённая. Муж меня не понимает и постоянно критикует, а подруга давно хочет расстаться со своим парнем, но не может из-за того, что он её обеспечивает, а она временно не работает.

В гости приехала одногруппница и потребовала свозить её к могиле Летова, мол, без посещения этой достопримечательности не обойтись. Поехали. Кладбище довольно старое: есть могилы из девятнадцатого столетия, массовые захоронения жертв политических репрессий… Пока пробирались к нужному месту, на глаза то и дело попадались монументы с длинными списками похороненных на участке членов семьи: родители, дети, временами даже внуки. И вдруг поймала себя на мысли, что у нашего поколения таких "семейных" захоронений, кажется, будет гораздо меньше.

Мне только 27 лет, а я уже в разводе, как и многие мои друзья и знакомые, и непонятно, удастся ли нам встретить кого-то, с кем мы сможем состариться. И от этих мыслей даже страшнее, чем от осознания, что все мы смертны.