Не поняли, как так вышло, но племянница стала школьной задирой. И так были проблемы, теперь ещё она организовала травлю своей одноклассницы, потому что та жирная и хорошо учится, видите ли. Сестра у меня адекватная, её муж — тоже; откуда взялась эта дичь и как остановить — не знают! Разговоры и наказания не помогают, сестра уже в истерике. Я решила помочь, завела аккаунт в соцсети, выложила туда стремные фотки племянницы (в том числе детские, где она тоже жирная), написала несколько стремных историй из её жизни, как она писалась в постель до 10 лет и так далее. Кинула дружбу ей, написала, что если не прекратит издеваться над людьми, то аккаунт кинет запросы всем её друзьям из списка, а там несколько сотен так-то. Травля закончилась одним днем, та девочка нормально ходит в школу, сестра в шоке, не может понять, почему все наладилось, и только племянница прячет глаза, когда встречается со мной.

Ибо сказано (многими мудрыми людьми, да не один раз): никогда не сдавай свои источники.

Заявляется однажды некий муж домой и с порога заявляет любезной супруге, дескать, собирай вещи и возвращайся к маме с папой, развод я сам оформлю, бумаги тебе вышлю, при дележе имущества не обижу.

Удивилась супруга, вопросила, мол, ты чего, любимый,

Давно это было. Еще в прошлом веке.

1982 год. К КПП нашей воинской части подъезжает ментовской УАЗик. Из него выходит милиционер, заходит на КПП и просит позвать кого-нибудь из начальства.

— Мы тут вашего привезли. Пьяный. Буянил в ресторане.

Прибежал капитан дежурный по части.

— Где? Кто?

Выводят под белы загнутые рученьки нашего товарища прапорщика. Действительно буйного. Упирается, ругается, а в момент передачи умудрился и капитану в морду дать.

На следующий день командир полка на общем построении приказал уволить эту сволочь из рядов вооруженных сил.

Прошло дней пять. Иду мимо штаба. Смотрю, в курилке сидит тот прапор. Дай, думаю пообщаюсь. Захожу тоже в курилку, присаживаюсь рядом, закуриваю и спрашиваю.

— Как дела, товарищ прапорщик?

— Увольняют меня. Суки!

Затем пауза, долгий взгляд в никуда и …

— Все равно работать не буду. В милицию пойду!

Роды были сложные. Сразу после появления дочери меня отключили для оперативного вмешательства. Вдруг вижу я себя в прозрачной сорочке в пол, летящую над зданием роддома. Снег, ветер, но мне тепло и совершенно не холодно. На соседнем корпусе клинической больницы прямо на крыше сидят в рядок мужики, курят и мне предлагают. Отвечаю:

— Нельзя, я теперь кормящая.

— А мы из реанимации. Тебе к нам рано, — со смешком отвечают они.

Перекинулись ещё парой фраз, и я очнулась. Жутко и реалистично.