|
Свадьбу моей сестры отмечали на турбазе. На утро, после знаменательного
события, спрашиваю у народа:
— Есть у кого-нибудь что-нибудь от головной боли?
Одновременно несколько сострадательных голосов:
— Пиво, водка, шампанское, вино...
|
* * *
Экзамен утром — бухучет. Препод — тихий алкоголик, но когда ему
тяжко, тяжко становится всем. Я — отличница, сдала первая, остальных
он мучает, морщась от головной боли. Мне скучно ждать подругу в кори-
доре. Захотелось пить, пошла, купила 2 бутылки минералки и прогули-
ваюсь по коридору перед распахнутой дверью в класс (жарко было).
Бутылки позвякивают, я прогуливаюсь. И тут все как начали сдавать
экзамен с бешеной скоростью, и все-хорошо. Я радуюсь и удивляюсь и
по-прежнему брожу по коридору от одного к другому в ожидании под-
руги. Бутылки по-прежнему позвякивают. Подруга выходит последней,
вслед за ней-препод. И смотрит на меня ТАКИМИ ЖДУЩИМИ ГЛАЗИЩАМИ. Я
молча достаю минералку, открываю их друг об друга, одну бутылку
отдаю Наташке, мы говорим спасибодо-свидания и уходим, радостно
улыбаясь.
P.S. Мне его потом так жалко было. Потом — это наутро после экзамена.
Бухучет был последним, ну мы и... Поэтому утром в любом стекольном
звяке мне мерещился запах свежего светлого пива в ледяной кружке. Как
я его поняла! Пал Сергеич! Простите.
* * *
История эта произошла в году, эдак 93-м, когда я работал в Московском метрополитене помощником машиниста. Дело было вечером. Мы с моим приятелем Дюшей (который в отличие от меня занимался делом, а не раздолбайствовал) выползли из одного милого заведения, в котором довольно долго употребляли напитки разной степени крепости. Вдохнув полную грудь
свежего морозного (дело было зимой) воздуха я поинтересовался у Дюши: "Ну ты как, в порядке?". Тот ответил: "Угу," и нырнул носом в ближайший сугроб. С большим трудом выковыряв упавшего друга из сугроба, я потащил его в сторону ближайшей станции метро, где и усадил на скамейку. Время было позднее, поезда ходили редко и Дюша умаявшийся от долгого путешествия заснул сном праведника. В этот момент на горизонте показался наряд местной милиции. Стражи порядка узрев двух невменяемых пассажиров чуть-ли не потирали руки от радости. Надо заметить, что в те времена отношения между работниками метро и линейной милицией были вполне терпимыми, т. е. вторые никогда не забирали подвыпимших первых. Вспомнив об этом я решил форсировать события и дождавшись, когда менты подошли поближе вытащил из кармана свое удостоверение со словами: "Спокойно мы свои!". Менты понимающе кивнули, а один поинтересоваля: "Ты машинист?". Повинуясь некоему озарению я с гордостью ответил: "Я-помощник! А вот это — кивок в сторону Дюши — машинист. И у нас заступление в 6-30 утра!!!". Менты настолько офигели от услышанного, что прониклись ко мне сучувствием и помогли занести спящего Дюшу в подошедший состав сказав напоследок:
"Ты смотри, не бросай его, вези домой — пусть проспиться.".* * *
Как говорится, хорошо, что жена у меня попалась строгая и авторитетная. А главное -- сильная и выносливая, в том смысле, что меня всегда с любой пьянки выносит и до дому на себе, как раненого командира, доносит. Ну и, как правило, после таких героических подвигов в наше мирное время, имеет полное право на все последующие утренние экзекуции по
типу -- "Хочешь пить -- так встань и попей ", "Вывиди собаку -- я хоть в квартире от тебя проветрю " и т. д. , будто я уже не спасённый вчерашний командир, а Товарищ Че в лапах у боливийской военщины.
Но в этот раз повод был вообще экстраординарный, а тобишь 25-летие моего лучщего друга, профессионального алкоголика, регулярно участвующего в " товарищеских встречах " с чинами налоговой полиции, таможни и районным депутатами. Я неосторожно полез пить в эту " высшую лигу ", и как результат -- "Свяжешься с лучшими -- сд@хнешь как худший ", умер где-то к середине вечера. Утренняя амнезия была классическая, т. е. я помнил только такси, ещё везущее меня в ресторан. Но вот окружающая обстановка была настораживающая. Я был в своей кровати, раздет и аккуратно накрыт пуховым одеялом, на голове холодный компресс, у изголовья минералка, кефир и пачка Алказельтцера. Я заподозрил недоброе и, дабы провести дознание, начал звонить вчерашним участникам "выездной сессии ". Очень скоро выяснилось, что я вёл себя в " лучших традициях " -- приставал к официанткам, бил морду бармену и рассказывал начальнику нашей районной налоговой инспекции прелести налогооблажения США, Южной Америки и стран Карибского бассейна. От этого мои непонятки ещё более углубились, и я решился на отчаянный шаг -- выведать всё у жены. Сиплым голосом проблеяв: "Настя, а что вчера было? ", я получил полуторочасовой ответ, значительно дополнивший полученную ранее информацию. Но главное, в финале слетела пелена загадок (в виде минералки, кефира и т. д.) окружавших меня всё это утро. Оказывается в кульминации вечера, когда я уже забыл об отношении человечества к отряду прямоходящих, я каким-то образом изловчился и поймал за платье, проходящий мимо объект женского пола, и заглядывая молительно в глаза произнёс, как выяснилось позже, спасительную для себя фразу: "Чувиха, слышь, а позови, пожалуйста, Настю! ". Спасительность этой фразы была в том, что "чувиха", которую я поймал, была моей женой, неопознанной по причине глубокого анабиоза!
По-видимому, моей женой это было расценено как проявление глубочайшей верности, за что я и был вознаграждён утренней реанимацией. Чего и вам желаю.
* * *
Первый мой вызов на дом к больному в уездном городе N:
Сижу в санчасти нашей, никого не трогаю, с медсестрой флиртую...
Вдруг врывается средних лет дама, крича о том, чтоее сыну плохо совсем, а особенно с сердцем плохо. Хватаю чемоданчик с лекарствами, шприцами и т. д. Прибегаем...
Сидит сын, перегаром от него — метров на 10 разит. И грустно так у меня спрашивает: "Доктор, я вот пятый день пью водку, сегодня под стул глянул, а там собачка белая сидит. Что мне выпить, чтобы она исчезла?"
Из запоя то мы его вывели, но собачку свою белую, под стулом тихо сидевшую, он так и не узнал.
Мораль: не умеет пить молодежь...
Пьяные истории ещё..
