"Лабухи", "дерибас", "капуста"

Советские рестораны были не только местом, где можно вкусно поесть и выпить, но и целой субкультурой со своей атмосферой и, конечно же, сленгом. Музыканты, игравшие в этих заведениях, создали свой особый язык, понятный "своим".

• "Лабух". Пожалуй, самое распространённое и известное слово для обозначения музыканта, играющего в ресторанах, на свадьбах и похоронах. Да и вообще любого музыканта. Может произноситься и с оттенком пренебрежения, и с гордостью.

Происхождение его точно не установлено, но наиболее распространённая версия — от глагола "лабать", то есть играть. Если кто-то в оркестре начинал играть не вовремя, слишком громко и тянул одеяло на себя, худрук мог и прикрикнуть: "Хорош лабать! "

• Чувак. Вроде бы тоже лабух, но свой в доску. Друг, сотрудник, коллега-музыкант — это всё чуваки.

• Кочумать. Ещё один важнейший профессиональный термин, означающий прекращение в процессе лабания, перерыв и передышку. Порой кочумать — лучшее, что можно сделать, и не только на сцене, но и в жизни. Отсюда призыв "Кочумай! " — останови игру.

• Чёс. Интенсивная (и порой не слишком обоснованная) игра на музыкальном инструменте (чесать можно и по струнам, и по клавишам). С другой стороны, чёс — череда халтур или гастроли.

• Отдельная группа выражений обозначала инструменты, оборудование и вообще музыкантскую инфраструктуру. Гитару называли лопатой или веслом. Барабанные тарелки — железом, всю установку — кухней, а барабанщика — стукачом и дятлом.

• Фирма (ударение на последний слог). Это понятие означало достойную, качественную, часто западную музыку. "Играть фирму" — это был престиж и удовольствие для музыканта.

• Кач. Если всё шло по плану, музыканты могли добиться состояния кача — классной игры на позитиве и подъёме. Отсюда и "качнуть/раскачать зал" — "разогреть" публику, заставить танцевать, создать праздничную атмосферу. Важное умение для любого ресторанного музыканта.

• Киксануть. Но не все справлялись одинаково хорошо! Для ошибок и промашек существовали разные термины. Киксом называли неверно взятую ноту. Словечком "лажа" могли обозначать и фальшивую игру, и вообще любую ситуацию, в которой что-то пошло не так. Полная лажа — крайняя степень упадка и уныния.

• Дерибас — очередная нелепая ситуация во время исполнения, нередко комичная. Если кто-то поёт или играет "мимо кассы", значит, фальшивит. А одобрительный термин "выхиливает" употреблялся по отношению к тем, кто играл грамотно и технично.

• Башли, лавэ, лаванда, капуста. Это, конечно же, деньги, заработок. Зачастую это был основной мотив работы музыканта в ресторане. Слово "капуста" было распространено и в других сферах, но в мире ресторанной музыки оно имело особый вес. А от башлей появился и глагол "башлять", то бишь платить.

• Герла, чувиха, баруха. Но не только чёсом по халтурам и гонкой за капустой жили лабухи. В их жизни находилось место романтике. Отсюда и множество словечек, обозначающих подруг жизни, постоянных и не очень.

• Барать. Многозначный термин, заменявший, главным образом, глаголы, связанные с самыми приземлёнными аспектами любви. Но не только. Забарать — достать и надоесть.

• Кирять. После работы (особенно на банкете) можно расслабиться. Падкие на алкоголь могли и кирнуть. Это словечко прочно вошло в лексикон, причём, не только музыкантский. От него же происходят и "кир" (непосредственно спиртосодержащая продукция), и "накиряться" (перебрать), и "кирной" (пьяный).

• Берлять. Слово, означающее приём пищи. Вообще, берло — любая еда.

• Стрём. Нечто позорное и стыдное в музыке или вне её. Если кто-то обстремался, значит, сделал что-то не то.

• Шара. Нечто бесплатное, легкодоступное, доставшееся легко и без усилий. Играть на шару — не стараясь, беззаботно, по принципу "и так сойдёт".

Сленг ресторанных музыкантов не был просто набором слов. Это был своеобразный код, позволявший создать ощущение общности и продемонстрировать принадлежность к "внутренней кухне" профессии, скрыть смысл разговоров от непосвящённых при обсуждении рабочих моментов. И, конечно, сленг позволял музыкантам иронизировать над собой, своей работой и окружающим миром!

У студентов, которые дома говорят по-русски, географически сложная линия жизни. У одной вот девушки папа чех, мама русская, и, живя дома на Мальте, она чаще говорила по-чешски, но потом училась в Абу-Даби, и в компоте этих языков она ловко рулит, только иногда вдруг скажет вместо фрукты — овощи и вместо огурцы — окурки.

В фильме "Серёжа" 1960 г. (дебютная полнометражная работа режиссёров Игоря Таланкина и Георгия Данелии по одноимённой повести Веры Пановой) в главной роли снимался 5-летний Боря Бархатов.

Мальчик вообще поражал съемочную группу серьезным отношением к делу.

Когда впервые пришел на съемочную площадку, он подошел и спросил оператора:

Бывшая решила порвать со мной в мой день рождения. Мы жили вместе и когда я проснулся, умылся и пошел на кухню, она встретила меня с радостной улыбкой на лице и фразой: "Я хочу сделать тебе самый ценный подарок — жизнь без меня". Самое интересное, что у нас все было хорошо. Мало ссорились, заботились друг о друге. Я в тотальном а[ут]е просыпаюсь до конца и спрашиваю, почему так. Внятного она ничего не объяснила — только налила воды про проблемы в ней. Я попил кофе и весь день пытался с ней поговорить и узнать истинную причину, пока она собирала вещи. Истину я узнал только вечером, когда за ней заехал ее новый хахаль на новеньком джипе и помог спустить вещи. Оказалось, что я лох, у которого нет машины и ездящий на метро, а у нового парня есть машина! Вот и причина! А то, что мы живем в купленной мной двушке недалеко от центра города, а они уехали в его съемную однушку — вообще ничего не значит! Вот такой вот подарочек я получил себе на день рождения.

Эта история произошла со мной года 3-4 назад. Работал я тогда начальником строительного управления. Выдался трудный рабочий день, и к его концу я был уставший, голодный и злой. По пути из кабинета к машине, чтобы ехать домой, я замечаю двух пьяных в дупель работяг. Если с ними что-то бы случилось на территории базы, то проблемы были бы первую очередь у меня, за то, что допустил пьянство на рабочем месте. Наорал я на них, пообещав вычесть из зарплаты этот день. Наорал сильно, с применением мата (без мата в строительстве никуда). Дойдя до машины, я краем уха услышал диалог между моим водителем и сторожем базы, которые слышали и видели как я орал на рабочих.

— Ну, Александрович даёт, такого мата даже я не знаю, — удивляется водитель.

— Это тебе не хрен собачий. У него же высшее образование... — соглашается сторож.