Светой — дочкой дипломата, которая потихоньку начинала отвечать мне взаимностью. Но была она неприступной и — к позору моему перед многочисленными друзьями — дальше, чем пощупать грудь через кофточку не допускала. К чему подробности — поймете позже.

И вот наступил день, когда Света смущаясь, пригласила меня к себе, сказав, что родители уходят то ли на баскетбол, то ли на волейбол смотреть (кто не помнит — билеты были жутким дефицитом, и если уж кто доставал — так ходили семьями и компаниями).

В назначенный час, тщательно помывшийся и надушившийся одеколоном "Саша", с букетом гвоздик и бутылкой "Медвежьей крови" (не судите строго) я был у нее на пороге. Света отворила дверь и предстала передо мной в потрясающем костюме. "Это мне папа из Италии привез" — гордо покрутилась она передо мной.

Опущу некоторые события, и вот наконец мы на диване, и я, предчувствуя, что вот сейчас свершится оно, заветное, стягиваю со своей подруги трусики. Та, хотя и с закрытыми глазами, но успевает сообщить мне, что трусики папа тоже привез из Италии. И в самом деле, трусики для тех времен были поразительны — белоснежные, шелковые, кружевные, невесомые — я на мгновение даже залюбовался ими, несмотря на иное зрелище, впервые в жизни открывшиеся для меня. И в этот самый миг в прихожей скрипнул замок и вошли родители Светы. В доли секунды я подскочил, застегнув штаны, а Светка успела накинуть на себя какой-то халатик. Оба мы в ужасе замерли. Родители не то, что к себе приводить мальчиков не разрешали, но и на дни рождения не всегда отпускали.

Однако отец ее был мрачен и даже, как мне показалось, не посмотрел на меня. Он достал коньяк, налил себе стопку, залпом выпил и сказал: "Умер Высоцкий". Простите мне в этом легкомысленном рассказе такую ноту, но из песни слова не выкинешь.

Оказалось, у Дворца спорта родители Светы узнали о смерти Высоцкого, и поскольку отец был его ярым поклонником, вернулись домой. В общем, мы сидели на кухне, слушали Высоцкого, у матери Светы на глазах были слезы. Стал хлюпать и я — простуженный на стадионе во время легкой атлетики. И — черт меня дернул показаться приличным — решил высморкаться, достал платок из кармана брюк и...

Я сразу понял, что произошла еще одна трагедия — и окончательно все понял, увидев, что сморкался в кружевную пену трусиков своей несостоявшейся первой женщины.

Бедная Олимпиада. Бедный Высоцкий. Бедная Светка. Бедный я. Месть отца была тяжела и неотвратима. Когда я уже выбегал в дверь, залитая слезами, Светка швырнула мне в спину трусики с криком: "Стирай их сам, козел!"

Я подобрал их и, честно говоря, храню их до сих пор — постиранные и уже пожухшие как память о своей глупой и счастливой юности...

И аргументируют: Мы, мол, здесь не первый год работаем, сотни мужиков голых каждый день видим, и никакого интересу к ним через это уже не имеем.

Ну, раз так — мне по барабану. Снимаю каждый раз трусы, и — отдаюсь умелым струям. Сам даже слегка медсестер жалею — молодые еще, а уже им мужики обрыдли... во, работа собачья у них...

Прихожу в очередной раз на гидромассаж, залезаю, как положено, без трусов, в огромную ванну. Приходит медсестричка лет тридцати, симпатичная, с усталым личиком, и начинает меня гидромассажировать — из специального шланга лупит под водой сильным напором мне в спину и другие части тела. Говорит: так ложитесь, сяк ложитесь, перевернитесь, лицом ко мне, от меня. А я бултыхаюсь там, значит, как она велит.

Потом она кладет свою трубу в сторону и сваливает за перегородочку. Я вылезаю и одеваюсь потихоньку. И слышу сквозь перегородочку такой диалог негромкий из двух женских голосов:

— Ты чего такая?

— Да, так...

— Че, опять?

— Да...

— Да, у меня тоже так бывает. Когда старички - то по фигу. А когда молодые мужики понаедут, бывает, за день так насмотришься — потом уснуть не можешь...

Я, конечно, был очень польщен. Но больше на гидромассаж не ходил. Пускай труженицы спят спокойно.

немного сутулая. Ну и приставать ко всем мужчинам в очереди:

— Слюусай мужикк. Поеэхали со мноой. Тем даальше Теэм десевле.

Ну мужики, понятное дело, дают ей отвал. женщины делают вид что ничего не слышат. Покрутилась бабёнка отошла от очереди, ещё больше ссутулилась, стоит замерши, как статуя. В это время, с той же стороны откуда появилась эта женщина, выходит в дупель пьяный русский мужик. подходит к очереди и начинает канючить на выпивку. Его отсылают более энергично — он получает несколько затрещин. Наконец, отойдя от очереди, мужик замечает эту горестную фигуру. Медленно приближается к ней и сильно огревает ладонью по спине, так, что она подпрыгивает на месте, и произносит:

— Ладно, пошли е... ься!

У дамы медленно округляются глаза, медленно вытягиваются губы в трубочку(эстонская флегма):

— Слюусай, поттемуу такк груббоо, э... тццаа?

То что произошло с очередью можно описать выражением — пытка смехом.

Мужчины повернулись в одну сторону-женщины в другую, все согнулись, держат руки на животе и давятся от смеха. Так бывает, иногда, когда в малознакомой трезвой компании вдруг кто-то загнёт неприличный анекдот. И cмеятся хочется и, вроде-неудобно.