|
Я не сказала подруге, что её мужчина ей изменяет. Случайно увидела его, целующимся с другой девушкой в кафе в соседнем городе. Сначала думала, что надо его сдать, но потом вспомнила, как все шесть лет их отношений подруга его слепо защищает.
Не хочет съезжаться? "Ему не нравятся мои шумные соседи". Она купила другую квартиру, продав старую, он снова отказался съезжаться: "Ему не нравится расположение дома, неудобно ехать на работу". Он отказывается праздновать с ней Новый год уже четвёртый раз: "Он не любит навязанные маркетологами праздники". Он не поехал с ней в отпуск, сорвав путёвку: "У него обострение депрессии, ему не захотелось никуда ехать". Она незнакома с его семьёй: "У него сложные отношения с родственниками". Мы с другой подругой даже наводили о нём справки, думали, он женат и с детьми, но нет, холостяк. Только, похоже, ходок. Вспомнив, как подруга его защищает, я решила, что, скорее, меня обвинят во лжи и клевете, поэтому пусть сама разбирается со своими отношениями. |
| 11 Aug 2023 |   |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Фольклорная группа из далекого бурятского округа поехала в Монголию на гастроли. Выступали в самых дальних районах Монголии. Монголы очень радушные, приглашали артистов к себе домой для угощений. Перед поездкой группу тщательно проинструктировали, чтобы были осторожней — антисанитария в Монголии ужасная. Так что лишний раз старались ничего не есть. После очередного концерта Глава монгольского сомона пригласил гостей в свою огромную белоснежную юрту, где был накрыт потрясающий стол с блюдами из монгольской кухни. Артисты, увидев что посуда и приборы в этой юрте чистые аж сверкают, набросились на еду. Долго сидели и смаковали каждое блюдо, и по завершению трапезы хозяйка собрала все тарелки/миски/кастрюли/ложки и положила на пол перед порогом. Открывает дверь, забегают две лохматущие собаки и дочиста вылизывают всю посуду.
Ностальгия по Социализму- кто помнит. Посвящается Советским воинам- Афганцам.
Записано со слов моего одноклассника. Возможны неточности в деталях.
После восьмого класса Серёга пошёл в автодорожный техникум, что на улице Салова. Из Купчино ехать- почти рядом, и там можно было права получить. Да ещё сразу и на легковушку
Поэтому, когда после техникума его призвали в армию (шёл 1981 год), обладание заветной книжкой сразу повысило его уровень для военкомата.
Перед самой службой произошёл такой казус – Серёга потерял паспорт. Всё перерыл- нет, блин, как не было. Пришлось идти в милицию и срочно выписывать новый. В кармане уже повестка, полез в шкаф, поменять бельё на получше- там же раздеваться придётся на медкомиссии- и вот он, потерянный – среди носков затесался.
Чёрт его дёрнул отдать в военкомате старый, а новый, действительный, припрятать и сохранить. Вообще за такой подлог можно крепко по заднице получить – но никто в суете на это не обратил внимания.
Служить его отправили в Подмосковье, в Кантемировскую дивизию, в учебке Серёга освоил профессию механика- водителя БТР- он от грузовика почти и не отличается.
Кантемировская считалась "придворной" дивизией – то есть внешнему лоску уделялось внимания больше, чем в других таких же частях. Да ещё дедовщина. Первое время это сильно не напрягало, но потом стало надоедать, поэтому, когда на очередных политзанятиях желающим было предложено написать заявления на продолжение службы в "ограниченном контингенте Советских войск в республике Афганистан", Серёга подписался одним из первых.
Самолётом до Ашхабада, оттуда на грузовиках под Кушку – почти шестьсот километров. Часть занималась охраной конвоев в Герат и под Кандагар. Маршруты – когда через горные перевалы, когда по долинам и пустыне в предгорьях.
Устроились, познакомились. Пошла служба. В первый свой конвой Серёга шёл не без некоторого мандража- однако обошлось без приключений – зато безумно интересно. Ночью в горах холодно до минус двадцать, а днём по равнине – жара до плюс сорок. Красота исключительная – раньше он не видел таких ландшафтов. И это же ещё была какая никакая, но заграница, другая страна, другая культура.
— Запомните воины, наше присутствие здесь – помощь братскому народу в борьбе против империалистов – говорил политрук на занятиях. Географическое положение Афганистана таково, что кто контролирует эту территорию, тот во многом диктует свою волю всему Ближнему Востоку. Это понимали ещё в Российской Империи, в противостоянии с Великобританией в середине девятнадцатого века. В двадцатом веке, после второй мировой, когда Британия вынуждена была вернуть независимость своим бывшим колониям, на её место здесь пытается встать Америка. Ситуация обострилась настолько, что нам пришлось вмешаться.
— Кроме политического аспекта, есть и другое значение, не менее важное. Афганский план и опиумный мак – наркотики, весьма востребованные у международных криминальных структур. В сущности, это бандиты, и с ними тоже надо бороться.
Насчёт борьбы с бандитами- это куда ещё, а вот косячок засадить – на это многие в части крепко подсели. В Туркмении этого добра тоже было предостаточно. Серёга шибко не злоупотреблял, опять же если залетишь, мало не покажется – вплоть до дисбата, но прислонялся – даже понравилось. Это вам не портвейн пить из горлышка в парадной.
А вот Сашка Крюков с Воронежа – раздолбай и охламон, такой же мехвод, как Серёга – этот без плана жить просто не мог. Кликуху себе заработал – Гуинплен. Перегоняли однажды машины колонной, он следующим номером за Серёгой, пылища до небес, не видно вообще ни хрена, Сашка башку в люк высунул, и очередной косяк давит. Впереди выезд на перевал, Серёга тормозит, и получает мощнейший удар в зад. Саня, [м]ля, тормозных огней не заметил. БТР- штука бронированная, от удара ничего не поломалось, кроме этого раздолбая –он наделся открытым ртом на закраину люка, разорвал себе пасть до ушей, и вышиб все зубы. Сидит, зубами плюётся, кровища хлещет, а сам хохочет, как дебил, не может остановиться- во как вштырило. Из госпиталя вернулся через месяц, зубные протезы ему сделали, но рожа из за шрамов стала точно, как в романе у Гюго — "Человек, который смеётся".
В Афгане колонны стояли дня по два, по три. Туда возили продукты, боекомплект, обратно раненых. Двухсотых в пластиковых пакетах тоже доводилось. Сопровождению делать было особенно нечего, повадились шляться на базары – говяжью тушёнку, солярку можно было выменять на импортную технику – всякие Шарпы и Панасоники. В Союзе этого ничего не было, и дома такое добро очень выгодно продавалось. Если удастся протащить, конечно.
Иногда получалось, иногда- нет. Начальство в основном смотрело на это сквозь пальцы – по настроению. А как- то по настроению, после очередного рейса все машины остановили, не доезжая километра до части, устроили общий шмон, свалили всю импортную технику в стороне, на пригорке, личный состав с оружием построился в шеренгу.
Командир скомандовал-
— Огонь!
Ну что сделаешь, пришлось расхерачить всё в клочья. Повеселились, [м]ля, от души постреляли.
Случались и другие перестрелки. Колонны периодически обстреливались, дороги минировались душманами. Надо было быть повнимательнее. Но на этом маршруте духи в серьёзные стычки не вступали – обстреляют колонну, и сразу уходят в горы.
Как- то Серёга подобрал в заброшенном ауле книгу. Типа – на раскурку бумага пригодится. Тоненькие такие листки, почти прозрачные. Не пригодилось. Спросил у местного аксакала на рынке – что это? Тот аж затрясся –
— Это Коран, священная книга. А сможешь ещё привезти? Хорошие деньги дам.
В СССР ни Библию, ни Евангелие тогда было не купить. А Коран- тем более. Ни на Русском, ни на Фарси. Серёга задумался. Он этих Коранов в Герате на рынке в лавке у входа много видел – от дорогущих с тиснёной кожей, до самых дешёвеньких, в бумажной обложке.
За ту книжку дед дал ему целых пятьдесят рублей – при том, что рядовые в СССР получали тогда довольствие три восемьдесят, а сержанты- семь рублей в месяц. Опасно, конечно, если за магнитофон можно было максимум отсидеть сутки на губе, то за Коран – это уже идеологическая, мать её, диверсия – дисбат обеспечен. С другой стороны, спрятать книжку гораздо легче, чем двухкассетный Шарп.
Время шло, служба продолжалась. Серёга был уже старшим сержантом, гонял тех, кто помоложе –
— Воины, вы не на Родине, [м]ля, или будете точно делать, как сказано, или вам пиз.. ец. Здесь Афган, здесь разгильдяи долго не живут.
Ну кем надо было быть, чтобы снаряжая ленту крупнокалиберного пулемёта, треснуть по перекосившемуся патрону молотком? Дебил, первогодок. Оглох и лишился трёх пальцев. Повезло, что только один патрон разорвало.
Серёге везло. Несколько раз влетал было под обстрелы, но ни разу не был задет. И машина на подрыв не попадала. А тот, свой последний конвой, что их подразделению довелось сопровождать- запомнил надолго.
— Мехводы, ко мне! Выход в пять утра, пехота в расположении, первым идёт ефрейтор Савченко. Проверить боекомплект, заправиться. Всем всё ясно? Вольно, разойдись.
—————
— Товарищ капитан, разрешите обратиться? Позвольте мне первым идти? У Савченко второй рейс, зелёный он ещё совсем, рано ему колонну возглавлять.
— Сержант, у тебя дембель когда?
— Три недели осталось.
— Может не полезешь вперёд? Поедешь домой непокоцаным? Разведка утверждает, что духи в этом районе активизировались.
— Да я везучий, товарищ капитан. За полтора года – даже синяка ни одного не было.
— Ну давай. Чтоб и в этом рейсе тебе повезло, как раньше.
— Есть, спасибо!
—————
..
Машина, идущая первой, имеет самые высокие шансы подорваться на мине. Но и двигается с хорошей видимостью, а не глотая пыль от впереди идущих.
Пехота расселась на броне, БТРы заняли свои места в колонне, и конвой двинулся.
Часа через два с половиной Серёга поймал- таки свою мину. Удивительно, но рвануло под задним левым колесом- ахнуло так, что он треснулся головой о потолок кабины. Машину завалило на бок, пехота рассыпалась вокруг, занимая места для стрельбы. В ушах звон, Серёга выполз через башенный люк – глядь, Урал, что шёл за ним следом, упёрся в его БТР передним бампером, и скребёт колёсами по щебню, разворачиваясь поперёк дороги. Видать, водиле крепко досталось.
Колонна встала, кто- то орёт матом, стрельба – духи аккуратно чешут из укрытий, наши отстреливаются, прикрываясь бронёй.
Серёга дополз до Урала, забрался в кабину – водила весь в крови, но вроде дышит. Перетащил его рывками на пассажирское место, сел за руль.
Дал несколько сигналов, сдал задним ходом, и рванул вперёд – чтобы освободить путь, и вывести колонну из под обстрела. По бронежилету, висящему на водительской двери, несколько раз сильно ударило – стреляют, гады.
—————
Ушли. Несколько человек ранило, но двухсотых- ни одного.
— Ну ты, бл.. дь, точно в рубашке родился. Мало, что все с машины целы, сам цел, да ещё сумел так быстро отреагировать. Я на тебя представление напишу, на Красную Звезду – считай, ты же всю колонну спас – ещё пара минут, нас бы там так раскатали, что мама не горюй!
— Спасибо, товарищ капитан, служу Советскому Союзу!
— А это что у тебя? Зацепило, что ли?
Действительно, правая рука слушалась похуже левой, и вся в крови.
— Всё, сержант, ты своё отвоевал. Давай в санчасть, без тебя справимся. Сам дойдёшь?
— Так точно, вроде несильно цапануло.
—————
.
На дембель Серёга выбрался только через полтора месяца. Осколок, что вытащили у него из плеча, сохранил на память. Зашёл в казарму, попрощался, вытащил заныканный гражданский паспорт из тайника, и деньги, что заработал на Коранах. Завернул в штаб, за предписанием.
— Его…в! Сержант! Молодец, что зашёл. Давай руку, прощаться будем.
— Удачи вам, товарищ капитан.
— Вот что, тут сейчас бортом трёхсотых повезут в Ашхабад, давай- ка с ними – я договорюсь.
— Спасибо, товарищ капитан, ещё раз – удачи! Счастливо вам.
На вертолёте получилось гораздо быстрее, чем пылить по жаре на грузовике.
—————
.
Каждый отслуживший знает, что такое "дембельские понты". Серёга переплюнул в этом многих, если вообще не всех – подумаешь, вышитый парадный китель с аксельбантом из парашютных строп! Он ехал домой в джинсах, армейской американской куртке и ботинках – в Ашхабаде на базаре купил. Прикрепил к куртке два значка – "специалист первого класса", и об окончании техникума.
Из родного оставил только тельник, и панамку- Афганку. Вначале взял себе билет в плацкарт по воинскому предписанию, а потом вернулся в кассу, и купил СВ – гулять так гулять. Денег с собою было чуть меньше двух тысяч – мог себе позволить.
Сидит на перроне, до отправления минут десять, пьёт пиво, мимо- милицейский патруль. Посмотрели, заинтересовались.
— Молодой человек, вы кто такой, откуда? Предъявите документы.
— Да дембель я, домой еду – вот военный билет, билет на поезд и предписание, всё, как полагается.
— Да, всё в порядке. Извините, бдительность.
Так, блин. От ментов отгавкался. Но ментяра, видать инициативный попался, энтузиаст хренов. Через пять минут на перроне появляется военный патруль. Немного помявшись, представившись, что- то нечленораздельно промычав о причинах проверки, офицер тоже попросил предъявить документы. Серёга нагло вытащил из левого кармана гражданский паспорт –
— А в чём дело? Я в гости к однополчанину приезжал- служили вместе.
— Извините, у нас предписание. Всё в порядке, следуйте своей дорогой.
И уже из окна тронувшегося поезда, Серёга увидел, как на перрон выскакивают давешний мент- энтузиаст, со старшим военного патруля. Не удержался, помахал им рукой из окна. А потом прошёл в СВ – даже если и передадут вперёд по линии, искать его будут только в плацкарте. Так оно и вышло – до Ленинграда никто не побеспокоил.
—————
..
Отгулявши недели две, Серёга дошёл наконец до военкомата – сдать предписание и поставить отметку в военном билете.
— Что ж вы так долго, товарищ старший сержант?
— Как все, а то вы не знаете? Пока не протрезвился, до военкомата не доберёшься.
— Ну, поздравляю вас с возвращением, каждый раз приятно говорить это воинам- интернационалистам, улыбаясь, говорил пополневший старший лейтенант, ставя печать в военник. Серёга этого старлея помнил – тот его два года назад на службу оформлял. Полез в шкаф за личным делом.
— Вот как! Тут на вас представление на награду – поздравляю, орден Красной Звезды! С честью, стало быть долг свой исполнили. Мы вам сообщим, когда, чтоб, значит в торжественной обстано…
— А это что такое? Тут рапорт ещё, чушь какая- то. Из управления ГУВД Ашхабада – какие- то подлоги с документами? Улыбка медленно съезжает с физиономии, старлей начинает краснеть.
— Ну это я случайно паспорт с собой на службу прихватил. Так получилось. Так он мне и не пригодился ни разу- только вот на вокзале…
— ЧТООО? Да вы понимаете вообще, что говорите? Да это же воинское преступление! Да за это под трибунал! Встать, смирно!
— Слышь, [м]ля, старлей, ты пасть- то захлопни? А тон этот хамский, для тёщи своей прибереги, если борщ невкусный сварит. Ты мне штамп в военник минуту назад поставил? Всё.
— И ещё – сильно орать будешь, гляди, сам под трибунал не загреми – тот- то паспорт ты у меня забирал, твой косяк – посмотри на подпись в личном деле. Кстати, можешь на память себе оставить – мне он на хрен не нужен, да он и недействителен.
У старлея морда багровая, глазами сверкает, но сделать ничего не может – штамп- то действительно уже поставлен. Нагадить, однако ухитрился, сволочь. Орден свой Серёга так и не получил.
А уже гораздо позже, в восемьдесят девятом, его вызвали в военкомат, и вручили медаль- "от благодарного Афганского народа"- между собой все прошедшие Афган, её называли "спасибо, что ушли".
"Плачу, а работать никто не хочет! "
(горькие слезы предпринимателя)
.
Народ не хочет работать! Нет, ну вы представляете, друзья, в стране миллионы безработных, а сотрудника на 25 тысяч месяц найти не можем! Да ему же и делать то ничего не нужно: машину с утра принял, разгрузил, и спи отдыхай — следи, чтобы клиенты ничего не украли,
.
Так мы ж не минималку предлагаем — зарплата выше средней по городу! Это и логично, нам абы кто не нужен.
.
А люди неправильные пошли. Такой херни при Сталине не было — нормальные пацаны были: жили в вагончике, грызли гнилую картошку и за 10 лет подняли страну, разрушенную в хлам, до второй экономики мира!
.
А сейчас работать не хотят! Тунеядцы! Экономика страдает! Сверхприбыли все меньше и меньше! Порядочному ИП-шнику в Мухосранске даже несчастного Порше уже не купить!
.
Старперы приходят одни, а зачем они нам? Разве они такой темп выдержат? Это же физически работать надо!
А молодые эти, представляете....
.
Хотим, — говорят, — такую зарплату, чтобы есть можно было, коммуналку платить... и еще, чтобы на одежду оставалось! Не, ну нормальные люди вообще? Их спрашиваешь: что ты вообще умеешь, чтобы на еду зарабатывать? — а человек просто разворачивается и уходит. Конечно, на мамкиной то шее проще сидеть!
.
Кого не спрошу, один метал копает и сдает, другой — виндоус переустанавливает за 10 тысяч рублей в день, а третий — вообще блогер на Дзене.
.
Экономике не блогеры ваши нужны! А станочники... с навыками продавца.
.
Такие, чтобы блоху могли подковать и втюхать клиенту!
.
Платить выше? Зачем, если реальная средняя зарплата по городу — 20 тысяч рублей. А в бизнесе прибыль — сами знаете: доходы минус расходы.
.
Мы уже и объявление приличное дали, применили сверхсовременные приемы маркетинга...
.
Вот, только послушайте:
.
Стабильная работа в крупной компании! (Размер, согласитесь, возбуждает!)
Оформление по ТК РФ! (Только представьте себе, какая честь снизошла исключительно на ВАС!)
Гибкий график работы! (Если не выполнили план — хоть до ночи можно работать, главное — чтобы, как штык в 7 утра...)
Возможность работать рядом с домом! (Не просто "возможность", а "необходимость", просто с проездом не выгодно будет...)
Социальный пакет! (Раз в год у вас будет отпуск, когда — никто, конечно, не знает, и, возможно, попросим выйти немного поработать, но ведь когда-нибудь будет!)
Фиксированный оклад и ежемесячная премия по результатам работы! (Есть еще штрафы, которые будут немного чаще, но ведь премия иногда тоже бывает. Да нет, честно бывает: поговорите со старожилами — они тот день наверняка запомнили.)
.
Работа в команде! (Даже если вы будете делать свою часть работы хорошо, все равно можно получишь штрафы, потому что вы — Команда!)
Дружелюбная атмосфера и пропитка корпоративным командным духом! (Это когда всем на все... да не важно!)
Казалось бы, приходи и работай — не давит никто. Над головой всего три начальника: жену и тещу нужно было куда-то пристроить, а скоро племянник подрастает... пусть заранее учится командовать.
.
Я уже своих ущемляю, копейки плачу — 200 тысяч всего — разве для начальника это — деньги? Нормальная хата в Москве лямов 10 сейчас — всю жизнь горбатиться будешь.
.
Ну, и что вы думаете... Приходят эти работнички, отработают месяц, получат на 5 тысяч меньше... и сразу бежать, как крысы с тонущего корабля, как будто их кто-то держит — за забором вон очередь!
.
И все равно, текучка эта, нервы стрессы... Приходится 3 раза в год летать отдыхать.
.
Ты поработай нормально, послужи компании, может, и премию бы подняли... когда-нибудь... так разве это нужно кому? Не амбициозные люди просто. Не хотят перерабатывать! Пробовал даже зарплату повышать на 500 рублей — бесполезно! Им проще спать пойти после 12 часов на работе.
Вот за что им платить?
.
Не то, что мы в свое время: мамка директором пашет, а ты на подхвате целый день, а вечером к бабулькам на рынке — от ментов защищать.
.
Когда заводы приватизировали, мы эти ваучеры за бутылку водки скупали, крутились как могли, оборудование грузили с завода этого... на метал...
.
А сейчас — тьфу! Время отвратительное! Вроде солидный человек, респектабельный, бизнес у тебя... А государство все равно на продаже ресурсов больше зарабатывает.
.
Вот и приходится оптимизировать бизнес-процессы. Крутимся на грани банкротства: бумаги туалетной в цеху нет.
Да толку, что... Работать то один хрен не хотят. Не знаю, короче, куда этот рынок труда катится.
.
via
Однажды пошли мы в поход. Планировало пойти человек 10, но пошло всего 4.
Посему водку всю выпить ну просто не смогли, а так как ходим в одно и то же место, то решили, что зря ее туда сюда тоскать, здесь и закопаем. Закопали 2 бутылки.
Приходим где то через месяц. Hароду много, водки мало. А рядом с тем местом где закопана водка
— Э, а вы че тут делаете?
— Hе видишь водку достаем!
— Аааа...
Голова исчезает. Мы выкапываем две бутылки, и я говорю, громко, повернув голову к палатке:
— Hаташа, ну что водки хватит, или еще копать будем?
— Да нет наверное хватит.
Мы уходим, присыпав место землей. Hу дальше веселье, песни и т. д. Hочью я сквозь сон слышу приглушенные матюки, возню, и скрежет железа.
Утро. Мы выходим на воздух из своей палатки. Hапротив соседской у входа свежевырытая канава, шириной около полуметра, подхожу ближе что бы узнать глубину. Тоже около полуметра, явно наткнулись на скалу. Hа дне канавы лежит несколько искореженых вилок, ложек, и еще какой то металлолом. Hарод начинает истерически смеяться. Из этой палатки целый день никто не выходил.