Пришлось мне как-то, в середине восьмидесятых, ехать знаменитым (в тех краях) поездом "барыга".

Маршрут Куйбышев — Оренбург. В поезде этом нет ни мягких, ни плацкартных вагонов - только "общаки".

(Мне местные объяснили, что "барыгой" поезд был назван неспроста. То есть: в багаже пассажиров на один приличный чемодан приходилось от полутора до двух десятков мешков, здоровенных сумок и накрытых сит с цыплятами)

Ну, так вот...

Суть сама: на боковых местах — два мужика. Нормальные такие, в пиджаках и с чемоданами.

В Куйбышеве ещё, когда садились, не знакомы они были.

А как проехали пару остановок, так оказались родственные души: оба играют на баяне.

Причём, правда про баян открылась только после первой пол-литры. И тут понеслось...

Баяна-то ни у одного из них, как на грех (или — слава Богу), с собой не было — а превосходство своё показать хотелось обоим, хоть лопни.

И пошло дело.

"А Вы как про "Славянку" играете? , — орёт, допустим, один, — Вы неправильно играете! Надо вот так! " — и пальцами так в воздухе мельтешит, как будто сороконожек с себя обирает. А другой ему в ответ: "Да ни х[рена]! Так вот надо! " — и ещё красивше показывает. (Братки девяностых удавились бы за такую распальцовку, ей-богу).

Люди в поезде привыкшие, всем пофиг — главное, не дерутся и других не трогают.

Прослушав до конца "Славянку", я вышел покурить в тамбур. (Кстати, стоять в тамбуре последнего вагона, неторопливо курить и смотреть на убегающие шпалы — это нечто особенное. В такие минуты особенно отчётливо понимаешь, что это не ты едешь, а тебя везут.

И довезут или нет — это тоже не от тебя зависит... Полная свобода духа и единение с нескончаемым, короче).

Когда я вернулся в вагон на своё место, то один из этих двоих, подмыкивыя себе под нос, уже беззвучно играл на своём чемодане вальс "На сопках Мачжурии", а другой держал в сложенной из музыкальных пальцев руке стакан и пристально наблюдал за игрой, при этом ехидно, презрительно и несколько свысока ухмыляясь.

Ладно...

Подъехали к Гамалеевке, там "барыга" целых пять минут стоит.

Все курящие — и я тоже — высыпали на перрон. Двое музыкантов также решили подышать воздухом.

И тут — вот оно: какое-то местное чудо в обтёрханном пиджачке, в заправленных в сапоги брюках-клёш, стоит и растрандыривает, прямо на перроне растягивая хриплые меха, знаменитую штуку про букет и велосипед.

Что он там делал — встречал, провожал — неизвестно.

Эти двое как его увидели — мандец. Ломанулись к нему, как Ростропович к скрипке.

"Дайте мне, пожалуйста, на минутку инструмент, я покажу этому [ч]удаку, как на баяне играть надо! "

А другой - то же самое, но про свои преимущества.

Мужичок этот сначала струхнул — понятное дело, до[дол]бались двое пьяных — а потом быстро сообразил, что к чему.

А сообразив, повёл презрительно плечом, поправляя ремень своего инструмента, и сказал культурно:

— Мужчины, у меня вообще — гармонь.

... Когда "барыга" поехал дальше, в вагоне было тихо. Только щёлкали на стыках колёса, да изредка попискивали чьи-то дети.

Музыканты смотрели на проплзающие мимо лесопосадки и молчали.

А ещё через час я сошёл в Барабановке...

Элетрика сегодня приглашал. Электроплиту подключить. В принципе, может и своими силами бы обошелся, думаю, немногим сложнее, чем установить силовой трансформатор на эл. станции, но для дальнейшего гарантийного обслуживания в талоне должен поставить штампик СЕРТИФИЦИРОВАННЫЙ МАСТЕР.

Пришел. Хорошенький такой. Чистенький. Жирненький. Лоснящийся. И првый же его вопрос: где у вас тут 380 вольт? — поставил меня в тупик. С перепугу я сначала посмотрел на себя в зеркало: нет вроде, неделя полной трезвости, аж самому противно. я ему встречный тест: а одно-двух-трёхфазное подключение вам что-нибудь говорят? Надувание щек: у меня сертификат есть той торговой организации, где вы приобрели вашу плиту. Усадил я парнишу на табуреточку и сделал всё сам на глазах электрика, при этом прочитав последнему вводный курс в электротехнику.

Пупсик этот удивленно покрутил ручки плиты: странно, работает. И шлёпнул свой штампик в гарантийный талон. На выходе вспомнил:

— А деньги? мне за вызов и постановку плиты на гарантийный учет отчитаться нужно.

Расстался я со своими пяттью сотными и, уже закрывая дверь, понял, почему вот он такой уютный и толстенький, а я — худой и дохлый...

Поделился я с сослуживцем, бывшим командиром подводной лодки, ответами моих детей на вопрос "Может ли человек летать?". Один сказал: "Может, но только один раз", а второй: "Летать может, не может приземляться". Ну улыбнулись, он и говорит: "А вот высшее командование точно летать может"."Как?". Дальше его рассказ.

"Все комисии, которые приезжали в их военный городок, однозначно водили на экскурсию на атомную подлодку. И самое сердце атомохода — реакторный зал оставляли на десерт — после 3-4 часового лазания по всем отсекам и закоулкам. И вот наконец они в зале — относительно просторно, можно собраться уже и кучкой, присесть на удобно расположенный в центре то-ли столик... , то-ли пуфик... , неважно что.

А командир по-прежнему что-то рассказывает о каких-то системах, приборах, командах, зануда. А им то уже не терпится закончить официальную часть проверки. Наконец кто-то из них обязательно не выдерживает и спрашивает: "А сам - то реактор где?" "А вы на нем и сидите!" ВОТ ТУТ ОНИ И ВЗЛЕТАЮТ!"

Есть у меня соседи, молодая семья: мама, папа, дочка лет 4-х. И надо ж было случиться несчастью — дочурка приболела, дело дошло до операции по удалению аденоидов. Ну сами себе представьте, что должна чувствовать мать, когда её ребёнка, этого ангелочка с хвостиками, врачи кладут на операционный стол. Мать бегает по коридору больницы, пытается подсмотреть или послушать, что происходит в операционной, доедает 3-й килограмм валерианки...

А в это время в операционной лежит ребёнок на столе, все её успокаивают, причём совершенно напрасно, так как она не проявляет ни малейших признаков беспокойства. Сюсюкают, отвлекают и пытаются закрепить ремнями голову, чтобы не дергалась во время операции...

А теперь кульминация: хирург спокойно разговаривает с ребёнком, дитё непонимающе уставилось на него, мамаша подслушивает под дверью, медсестры закрепляют ребёнку голову... и в этот момент, этот четырёхлетний ангелочек как заорёт на всю больницу:

— Ухи-и-и-и... Ухи, ёb вашу мать, ухи мне прищемили!

... Хирурга заменили, так как этот после всего услышанного просто не смог продолжить операцию (ржал не переставая), мамаша сделала вид, что она здесь не причём, и ребёнок этот вообще не её. Ну, в общем, всё закончилось хорошо, ребёнок жив-здоров, родители счастливы, врач до сих пор ржёт, когда вспоминает...

Всем известно, что женщина умеет достать, не раздеваясь. Притом, это умение в них заложено генетически, с рождения. Любой мальчик, еще с детского сада, знает, что девочки – это существа с другой планеты. Вот сидишь ты в дальнем углу песочницы, и у тебя там танковое сражение. Наши наступают, фашисты взрываются, дел невпроворот. И тут хоп