таких участков купил один весьма солидный деятель, начавший активное строительство усадебного комплекса. Сначала как и положено был возведен забор, за которым местных колхозники не могли увидеть происходивших там процессов и перемещений. Хозяина этого дела никто не видел в лицо, ну а слухи и среди колхозников, и среди дачников ходили классические — если честно, я за свою жизнь видел примерно 20-30 объектов, которые выдавались местными за дачи "Черномырдина, Чубайса или Лужкова", а на деле оказывались скромным домиком Гиви Вазгеновича из второго вещевого ряда рынка Лужники.

Через 3 года объект приобрел видимые формы, а со стороны дач был виден даже 3-й этаж особняка.

У партнера был огромный плюс — как только во время перестройки отменили или перестали обращать внимание на пресловутое правило пользования садовыми участками ( то есть размер строения и количество кустов смородины), он построил себе будучи по профессии архитектором трехэтажный деревянный домик, ярко выдававшийся по стилю из остальных строений садового товарищества.

И с последнего этажа его владения было таки видно, что происходит на том, заветном барском владении. В один из дней его взгляд уперся в конющню, которую только что достроили, и из которой выводили лошадь. Лошади- это дело хорошее, подумал приятель, и позабыл про это самое дело.

А надо сказать, что в поселке, который был рядом с участками, был магазин. Классический такой сельский магазин, в который кроме колхозников наведывались так же и дачники в большом количестве. Магазин несмотря на приватизацию не претерпевал ремонта и сохранял то великолепное многообразие советских видов в своем интерьере, оных уже сложно найти на наших просторах в сегодняшнее время.

И через пару дней приятель мой вместе со своим соседом, человеком творческим и с большим актерским талантом, ко всему прочему любящим выпить, пошли на прогулку, периодически прикладываясь к вожделенной фляжке. Пути их лежал как раз к описанному магазину — нужно было купить молока, хлеба и нехитрой снеди на каждый день. А так как времена были неспокойные, а интеллигентные лица местные молодые колхозники зело не любили, то одеты они были на загляденье — телогрейки, штаны с заплатками, кирзовые сапоги и грязноватые шапочки с дурацким пумпоном. Конечно, это не всегда спасало, но конфликты с местными были весьма редки и неприятных последствий не имели.

Наконец, закончив дело с фляжкой и придя в состояние близкое к блаженному, оба приятеля вошли в магазин. Но так как недавно привезли новые продукты и водку, в магазине уже была и на их глазах наростала очередь. Она начала заполнять пространство, расползаясь по залу и уже грозилась выйти наружу, как случилось нечто.

Зоркий глаз приятеля- архитектора увидел ЭТО ещё на подъезде к зданию магазина.

НА БЕЛОМ КОНЕ, ГАРЦУЯ КАК МАРШАЛ НА ПАРАДЕ, К ВХОДУ ПОДЪЕХАЛ БАРИН.

Барин был в белых штанах, сапогах, над которыми трудились лучшие мастера семьи Эрмэ, жакете и шлеме. На вид ему было под 40, и легкий бомбончик все же портил картину. В руках у БАРИНА был стэк.

Вальяжной походкой барин вошел в обитель советского духа и дизайна и обвел глазами очередь. Народ зашептался, причем особенно активно шептались молодые колхозники, которые явно жаждали прямого и душевного общения с новоявленным проявлением отечественной олигархии.

Цель, с кторой барин заглянул в магазин так и осталась невыясненной, но скорее всего больше из интереса, чем по части покупки минералки: )

Второй приятель, бывший актером, краем глаза посмотрев на первого, и особенно- на молодых колхозников, сказав шопотом "делай как я", вдруг упал на колени лицом по направлению к барину, сорвал с головы шапочку и бросив её на пол заголосил на весь магазин:

"БАРИН НАШ, ФРОЛ КУЗЬМИЧ, ПОМИЛУЙ! НЕ ВЕЛИ ПОРОТЬ! ПРОСТИ НЕДОИМКИ — ВСЕ ТЕБЕ ОТДАДИМ- И ЗЕМЛЮ, И СКОТИНУ, И ОВЕС ДЛЯ ЛОШАДЕЙ ПРИВЕЗЕМ!

В этот момент второй приятель падает на колени, приземляясь ещё ближе к полному священного ох[рена] барину и басом орет:

"СМИЛУЙСЯ, БАРИН! ФРОЛУ КУЗЬМИЧУ МНОГИЕ ЛЕТА! "

Стоящий в магазине народ начинает постепенно приходить в себя и складываться пополам в приступе ржачки.

Барин продолжает стоять на месте, правда, выронив из руки стэк.

В этот момент архитектор, бывший ближе всего к барину, встает, аккуратно поднимает стек с пола и закрывая барина своим телом выводит его на улицу.

Где в предельно четких и ясных выражениях объясняет, чем именно и в каком количестве попотчуют местные хлопцы сего великолепного господина через минуту- другую, как только закончат ржать.

Барин оперативно приходит в себя, садится на лошадь и уезжает.

Приятели так же оперативно ретируются.

В магазин не ходили с месяц: )

P. S. История имела продолжение — когда через 5 лет к участкам нужно было провести газ, барин отказался вести его по своей земле.

Догадайтесь, кто пошел к нему с просьбой уладить вопрос?: )))

то есть в райцентре не было никаких экспертных учреждений и все экспертизы проводились в городе — за 120 км от села, поэтому машина ходила в город примерно 2 раза в неделю, однако необходимость выезда нужно было перед шефом обосновывать, уговаривать, то есть направить машину в город была проблема. И вот привозят Диме заключение товароведческой экспертизы, проведенной в гражданской организации. Дима читает — куча ошибок в тексте экспертизы. Вызванивает эксперта, объясняет, где и что нужно исправить, помечает в тексте карандашом. Несколько дней ждет рейса на город, отправляет. Там сразу ничего не исправили. Дима ждет еще несколько дней, следующего выезда, чтобы забрать исправленное. Начинает нервничать, так как по делу подходит срок. Машина уходит, привозят экспертизу, там опять ничего не исправлено. Дима в бешенстве (это выразилось его фразой в адрес эксперта "Вот скотина! "). Опять звонит эксперту "Здравствуйте, Алексей, это дознаватель такой-то, я вот направлял экспертизу исправить, почему Вы не исправили". Что отвечал эксперт я не слышал, но следующая фраза Димы заставила меня упасть со стула — Очень вежливо Диман говорит: "Алексей, Вы что хотите, чтобы я сам приехал и Вам по [хлеб]алу настучал!?!"...