Скотник Пафнутьич и рад бы хоть разок испытать когнитивный диссонанс, но начальная школа-четырёхлетка не позволяла ему этого сделать, поэтому он так и продолжал по старинке просто ох@евать...

Гость — хозяину:

— Сема, ты сидишь на моей шляпе.

— А ты что, Моня, уже уходишь?

— Ты знаешь как тяжело жрать сыр вместо шоколадки?

— Я знаю как тяжело пить чай вместо вискарика

В Одесскую консерваторию приезжает по обмену опытом молодой ленинградский маэстро. Молодой, да из ранних: действительно, способный; биография, круг связей – вполне советские; обласкан со всех сторон, официально признан перспективным.

В Одессе конса не слабая, оркестр учебный, однако умелый, сыгранный. В "жемчужине у моря" же, как известно, самоуверенных залетных фраерков не шибко-то жалуют. Но этот, едва встав за пюпитр, давай вовсю демонстрировать свой изысканный слух и утонченную музыкальность. Только начали, а палочка уже стук-стук-стук:

— Второй фагот, ноты до-ми-фа в третьей цифре сыграйте, пожалуйста, несколько более связно и с легонькими акцентами!

Ладно, погнали все сначала. Увлеклись, разогнались, а об пюпитр опять стук-стук-стук, и оттуда такое же манерное:

— Третья скрипка, ноту соль в седьмой цифре берите, пожалуйста, движением смычка вверх!

Наконец, всем эта бадяга надоела, и вот, на общем пианиссимо ударник что есть дури лупит колотушкой в большой барабан.

Маэстро роняет палочку, хлопает глазами:

— Кто это сделал?!