Благоверная моя находится в "интересном положении". Ессно, тараканы в ее головушке производятся прям-таки стахановскими темпами.

Вечер. Сижу за компом, читаю новости, в общем дурью маюсь.

Жена: солнышко, принеси мне молочка.

Достаю из рюкзачка пакет молока "Украинского"

Жена: солнышко, а хлебушки?

Достаю завернутый в газету хлеб "Белорусский"

Жена: а сырку?

На свет божий, точнее, призрачное мерцание монитора, извлекается сыр

"Польский Королевский"

Жена: а хлебушку порезать?

Встаю, достаю чашку, разворачиваю хлеб… Он нарезной!

Жена (в слезах): ты это специально?!

Вот и пойми этих женщин.

З. Ы. По пути домой, на вопрос ментов о содержимом рюкзачка, выпалил скороговоркой: молоко "Украинское", сыр "Королевский", хлеб

"Белорусский" и важные документы. Стражи порядка, видимо решили не связываться с психом. Отпустили даже не посмотрев содержимое.

З. З. Ы. Да здравствуют торговые марки, проповедующие дружбу народов.

Кухня. Мама на работе, папа стоит возле раковины ко мне спиной, что-то перевязывает на руке, я уже знаю, что он делает, но детская непосредственность не даёт мне молча на это смотреть: "Папа, я знаю что ты делаешь! Ты колешься!" — потом провал. Смотрю в щель из кладовки, как папа носится с ножом и кричит: "Я тебя найду!" — провал. Я у бабушки, папа приходит со мной повидаться, берет на руки, нечаянно ударяет головой об стену, но я не подаю вида, я ведь так рада, что он пришел, провал. Мы ходим по городу в поисках чего-то, папа обещал купить скакалку, но почему-то до рынка мы так и не доходим, только постоянно к каким-то людям за чем-то, опять провал. Папа берет меня в парк, но карусели там не работают — не сезон. Он сам их двигает и катает меня, как я рада.

Седьмой класс, мама говорит, что папа умер, у меня нет эмоций — ни радости, ни печали, я просто давным-давно забыла человека, мама обнимает меня и ревет, ведь папа — её единственная любовь до сих пор, а я хочу поскорее уйти гулять к подружке, она ведь меня ждет. Уже намного позднее я узнала, что папу убили на самом деле и подожгли в доме его матери. Кто и за что, естественно, разбираться не стали — наркоман же. Никогда практически его не вспоминаю, я убрала все плохие воспоминания из жизни, просто иногда думаю, что у него могла бы быть самая любящая и самая прекрасная дочь на свете, а у меня самый красивый, сильный и умный папа, ведь такой он был до наркотиков.

В Питерском водоканале на должности контролера качества очищенной воды работают раки. Обыкновенные речные раки, несколько штук. Они сидят в трубе, через которую проходит очищенная вода и на появление примесей реагируют повышением пульса. Изменение пульса фиксируется датчиками, которые посылают сигнал на пульт. Всё просто. Причем, это самый точный способ обнаружения примесей в воде, более точных датчиков люди еще не придумали. Раки работают посменно, несколько лет. Потом их выпускают на волю (отправляют на пенсию) и берут на службу других, помоложе. И, самое интересное: на работу берут только раков мужского пола. И феминизм здесь совершенно ни при чем. Дело в том, что самки для этой работы малопригодны. Они более эмоциональны, отвлекаются на всё – на включение света, на шумы, на людей, на других самок… И поэтому пульс у них меняется не только на появление примесей в воде, а по любому поводу. В общем, всё как у людей.

Когда мы ходили в девятый класс, однажды нас с подругой задержали полицейские за то, что мы пили пиво. Посадили нас в машину, начали пугать родителями, на что моя подруга отреагировала приступом эпилепсии. Она начала задыхаться, пускать пену, царапать обшивку машины, закатила глаза... Я охерела. Полицейские тоже. Настолько, что просто вытолкали нас из машины и быстренько уехали, будто их тут и не было. Я в шоке, заливаясь слезами, держу подругу, думая, что она отъехала, но тут она открывает глаза, встает, вытирает рот, отряхивается, достает из рюкзака бутылку пива и говорит: "Запомнила? Пользуйся"...