Ночью море похоже на чёрную кожу: холодное, с прожилками пены, с дыханием, которое то убаюкивает, то готово перевернуть. Израильские бойцы шли туда, куда не зовут — к борту « Карин Эй».
Бумаги у судна были мирные, как детские рисунки на полях школьных тетрадей. На деле внутри — автоматы, ракеты, бочки с тротилом, мелкие патроны, каждая пуля как будущая фамилия в некрологе.
Вопрос был простой и невозможный: где перехватить? На рейде — слишком близко к новостным камерам. В открытом море — слишком трудно для живых людей. Решение положили на плечи тех, кто привык не задавать вопросов. Они — « шаятим», морские десантники. Они гребли короткими вёслами, руками, зубами. Они держались за мокрый борт, карабкаясь в темноте, где каждая искра могла означать очередь из автомата. И об этом в газетах не написали. В газетах показали только трофеи — аккуратные пирамидки оружия, выставку смерти на фоне белых стен израильского порта.
А потом ты идёшь утром по улице, тащишь детей в садик, и вдруг видишь: молодой парень, худой, почти прозрачный, несёт двух малышей сразу — один на спине, другой в руках. И кажется, будто ему всё равно: идти, бежать или лететь. Ты узнаёшь — он « шаят». И понимаешь, что настоящая операция — это вот так, среди колясок и пешеходных переходов.
Игаль родился в Чили, его мать училась в
Сорбонне и писала картины. Он мог бы остаться там — в Париже, в мастерских, где пахнет скипидаром и кофе. Но оказался здесь, в « шаетет». Служба, потом мотоцикл, путешествия, фотографии океана. И что-то недосказанное на лице.
Ищущий человек. Как все они после армии: нужно добраться до края света, чтобы вдруг захотеть вернуться домой.
В джунглях Бразилии кто-то другой сказал
Богу: « Найди меня здесь! » — и луч солнца упал ему на лоб, туда, где когда- то был тфилин. Игаль тоже нашёл — что именно, он не рассказывает. Но вернулся другим. Учится в « Махон Меир», работает стоматологом, чтобы кормить семью. Утром он врач, днём студент Торы, вечером муж и отец. Через десять лет детей будет десять, и всё равно он будет улыбаться.
И ты думаешь: да, это и есть « шаят». Не только тот, что влезает на палубу в ледяной темноте. Но и тот, что выдерживает жизнь.
| Новые анекдоты от читателей |  |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
— Здравствуйте! Я хотел бы что-нибудь "ореховое" из раздела "кондитерские мзделия".
— Вот, пожалуйста, подборка блюд со словом "ореховое" в названии из раздела "кондитерские мзделия".
— Но здесь "свинина с пикантным ореховым соусом" и "хамса пряного посола, фаршированная ананасами с ореховой пастой", это же не кондитерские изделия!
— Вы можете уточнить поиск, указав категорию.
— Я уже указал — "кондитерские изделия", а в вашей подборке — солёная рыба.
— Вы можете установить флажок "Искать только в названиях".
— Я его уже поставил. В вашей подборке всё равно полно блюд из другох категорий.
— Вы можете выбрать интересующую Вас категорию.
— Я же с самого начала её выбрал.
— Чувак, да наплевать, что ты выбрал. Мне поставщики свинины и хамсы забашляли, чтобы я тебе в подборку подсунул их блюда, я тебе их и подсунул. А что ты там реально хотел найти — никого не волнует. Усёк?
АнтиМайдан это Илья Захаров (род. 1980).
Он Гошу даже не знает.