Старенький, худенький дедушка идет по темному переулку. Вдруг перед ним банда из шести хулиганов: кастеты, цепи и т. д.

— Дед, деньги давай…

— Ну что же вы, ребятки, на дедушку с кастетами? Я же на войне воевал, ордена и медали имею. Не стыдно вам меня обижать?

— Нам по барабану твоя биография, бабло давай, – не унимаются хулиганы

— Я драться уже не могу, старость, пожалейте меня.

— Нам без разницы, деньги гони.

— А вас всего шесть?

— Да какая разница сколько нас, деньги давай, последний раз говорим!

— Нет, я просто интересуюсь, еще ваши друзья подойдут или нет. Вдруг вас восемь будет?

— Какая, xpен, разница. Шесть или восемь, все равно не справиться тебе, старый. Ну шестеро нас, шестеро, деньги гони…

Дедушка достает из-за пазухи старенький шестизарядный наган:

— Ну и славненько, значит всем хватит…

Умер лётчик и попал в ад.

Идёт по длинному коридору, читает таблички на дверях. Написано "Ад для пехоты". Заглянул туда, интересно же. А там черти пехоту заставляют строевой подготовкой заниматься на раскалённой сковородке, окапываться в мёрзлом скальном грунте, режут, расстреливают и прочие ужасы.

Следующая дверь, "Ад для танкистов". И туда заглянул. Там танкистов в танках жгут, топят, в общем, кошмар.

На подгибающихся ногах, в панике идёт дальше, видит — дверь с надписью "Ад для лётчиков". Заходит и ничего понять не может. Лётчики сидят на травке, отдыхают, шашлыки жарят, в речке купаются, а маленький чертёнок им пиво разносит. Ловит он чертёнка за руку и спрашивает:

— Это что, ад для лётчиков?

— Ну да, ад.

— Что-то не похоже на ад. У других там такое творится...

— Понимаешь, у нас же всё, как в авиации. Котлы на профилактике, черти на переобучении, один я остался, но у меня допуска нет.

— А игла точно продезинфицирована?

— Разумеется. Итак, осуждённый, через минуту вам будет введена смертельная инъекция...

— Дорогой, давай возьмем в банке кредит на новую машину!

— Но это сколько же денег надо брать?

Миллион?!..

— Миллион и возьмем!

— А как расплачиваться будем? Это же почку придется продать, а то и две!

— Две и продашь.