В бытность не мою студентом пил как-то пиво с друзьями у метро Юго-западная после занятий. Кто был на южке — представляет выход из метро в сторону мирэа. Если кто не был — поясню: это с горки и вниз.

Аккуратные такие пешеходные дорожки, одна в сторону мирэа, другая к макдональдсу. что за месяц был не помню, получилось что после дождя ударил небольшой морозец. обе эти дорожки представляли собой прикольные такие ледяные горки. Причем та, которая к маку — идеальную горку на всем протяжении.

Стоим стало быть. Тут из метро выруливает девушка, обвешанная легкими и весьма объемными пакетами. Бодро так цокает шпильками к началу спуска в сторону фастфуда. Штанишки у нее такие обтягивающие и из чего-то синтетического сделаны. Со спины налетает на нее порыв свежего такого ветерка и сбиватет с ног и она шлепается на ледовую трассу центром масс.

Проехав метров 10 и поравнявшись с нами (настоящий БАБСЛЕЙ), она тормозит, упираясь в лед каблучком и, не вставая, спрашивает: "ребят, а как к такому-то общежитию пройти?".

Среди нас был некий Женя — чел ни в каких ситуациях за словом в карман не лазил: "Да вы напрасно остановились, девушка — вам тут метров 150 проехать и чуть правее взять на развилке"

Мой парень — спортсмен, с очень хорошими физическими данными, красив и умён, занимается боевым самбо с малых лет, побеждает на соревнованиях. Недавно получил новый титул, и, по идее, он должен меня защитить в случае опасности, но, оказывается, нет. В ресторане он сделал мне предложение, я согласилась. Он же моя любовь, мой идеальный мужчина.

Решили пройтись пешком до дома, романтический вечер, он укрыл мои плечи своим свитером, идем не спеша, обнимаемся. Как вдруг, будто бы из 90-х, вылезли трое парней, стали лезть, потребовали деньги, телефоны. Мой защитник молча достал свой бумажник, телефон и отдал им, я последовала его примеру. Но этого им не хватило, и они стали лапать меня, в то время как мой парень просто поднял с земли свой свитер и молча за всем наблюдал. Дело бы дошло и до изнасилования, меня начали уже бить, когда я вырывалась, но спасли меня полицейские, которые патрулировали улицы.

Я ох[рен]евала от происходящего, мы сидели в отделе и писали заявления. На мой вопросительный взгляд парень сказал, что не видит смысла махать кулаками на улицах, мол, не для этого он столько сил и времени потратил, репутацию бы испортил.

— А если бы меня изнасиловали?

— Ну, ты бы заявление написала, и их бы посадили, — сказал он.

На этом наши отношения закончились, до сих пор не могу поверить в этот бред.

Кратко: 9 часов утра, будний день, вагон метро, свободных мест нет, я сижу. Надо мной буквально нависла девица лет 18-25 (разброс возраста объясняется её "размазанной" косметикой), достаточно прилично и модно одетая, маленькая деталь-пьяна вдрызг, то ли неудачно с утра похмелилась, то ли для неё ещё "вчера" не закончилось. Дышит на меня хорошей косметикой и отвратительным "факелом". Надо сказать, что терпеть не могу пьяных вообще, вдвойне- пьяных женщин и втройне- пьяных девчонок. Судя по всему, ей не очень хорошо. Наконец, не выдержав, она обращается ко мне с характерным пьяным "акцентом ":-Мл-ло-дой чел-век, вы не могли бы мне у-усту-пи-ть м-м-ме-ст-о??" Надо сказать, что я вот-вот разменяю пятый десяток, поэтому даже при моей любви к лести и молодым девушкам, этот "Мл-ло-дой чел-век" в сочетании с таким "факелом", из "меня" могло прозвучать только ядовитое:-Вам по инвалидности, или по возрасту? Ответ был полон житейской мудрости и какой-то обречённости: — П-п-о с-с-остоя-ию здоровья. Естественно, я не устоял перед таким "аргументом", точнее — не усидел.

Помню, в 90-х еще, мы со знакомишной отправились ночью в палатку за сигаретами. Были нормально подшофе. Перед нами, у окошка, стояла пара шкафов. Не типа икеевских стеллажей, а прям ШКАФОВ. Мужчины были "явно тревожные" (с) Мама не горюй.

Тот, что поменьше скупал весь ассортимент, а что побольше, начал от скуки рассматривать мою вторую половину. Внимательно так, оценивающе. Раздевающим взглядом. На что тут же получил от неё: "Что вылупился, козёл" ну и что-то еще...

Шкафы удивлённо повернулись в нашу сторону.

Дрищом я уже не был, но весовые категории были явно не мою пользу. Сдавать позиции было нельзя. Ну там Крапивин, Джек Лондон, Ремарк и прочие засиратели мозгов юных джентльменов. Пришлось взять яйца в кулачок и борзо вякнуть: "Давай, дернись только, пожалеешь" и прочитать про себя отходную молитву (ну, как я ее себе представлял).

То, что призошло позже, до сих пор не укладывается ни в какие рамки. То есть укладывается, но только в одну — нас просто пожалели. Шкаф сказал примерно так: "Ну это, шибздо, не горячись, все норм, мы здесь по делу". И через пару минут, забрав все Амаретто и Мартини, они уехали на чем-то очень хорошем.

Я долго думал, почему мне тогда не ввалили сразу и по-полной.

Наверное люди хорошие попались.

Никто из моих родственников не одобрял и не одобряет моё увлечение Стивеном Кингом, мол, эти книжки делают тебя жестокой. Но именно благодаря им мне удалось "свергнуть" домашнюю тиранию.

Сколько себя помню, отец постоянно пил. Обычно просто приставал ко всем, цеплялся, пытался учить жизни; когда сильно напивался — бил меня и маму. Я его боялась и ненавидела, но боялась всё-таки больше, не могла дать отпор. Когда мне было 15 (я заедала стрессы и весила около 90 кг при росте в 152 см), он набрался так, что начал гоняться за матерью с ножом. Я в это время сидела во дворе, читала Стивена Кинга (жили в частном секторе, в своём доме). Когда мама выбежала на улицу, отец погнался за ней и ударил ножом по руке. Я начала её защищать, в итоге эта тварь попыталась и меня зарезать. Если бы не книжка, которую я читала (там тоже было про маньяка с ножом), мне бы не хватило духу надрать отцу рожу. В итоге у него был сломан нос, челюсть, запястье и три ребра. Уже пять лет спиртного в рот не берёт.