землякам. Когда певец со своим аккомпаниатором приехали под вечер на место, то обнаружили, что "новый просторный клуб" не может вместить всех желающих посмотреть выступление звезды.

Дело в том, что сарафанное радио очень быстро разнесло весть о приезде знаменитости по округе, и в новый клуб набился народ из соседних сёл и посёлков.

Стояло лето, и было принято решение перенести концерт на открытый воздух. Пока сооружали импровизированную сцену, Георг Отс стал искать укромный уголок, где бы можно было распеться, не привлекая внимания. Но повсюду были люди.

Он огляделся и увидел в полутьме вдалеке какое-то большое белое здание с широким входом.

— Вот где можно распеться! Пойдём, — сказал Отс своему концертмейстеру.

Они вошли в помещение. Было темно. Но зато потрясающая акустика. В тихом безлюдном помещении зазвучал приятный лирический тенор. Георг Карлович запел пролог из оперы "Паяцы":

— Позвольте просить вас позабыть на время, что перед вами паяцы...

И тут вдруг откуда-то из глубины раздалось дружное протяжное:

— Ммм-уууу!

Здание оказалось коровником. Отс очень удивился, что бурёнкам тоже пришлось по душе творчество итальянского композитора Леонкавалло. И они решили подпеть.

и метким ударом копыта размозжить череп атакующему льву, благодаря чему во взрослом здоровом состоянии с жирафами никто из крупных хищников и не связывается. Но, прибыв на самое опасное для себя место, к водопою, жираф надолго задумывается, как бы размышляя, пить ему или не пить, в том месте берега или в этом.

Причина: жираф гипертоник! У него давление втрое выше, чем у человека. Если он сдуру сунет голову в воду сразу, ему просто разорвет сосуды. Вот он и слоняется по берегу, или стоит столбом, внимательно высматривая, где там прячутся в воде крокодилы. Те тоже подкрадываются медленно, прикидываясь утопшими корягами, так что требуется время заметить их передвижение.

За время, пока плавно опускается шея жирафа типа крана, в мозгу его промелькивают сложнейшие мыслительные процессы наблюдения и распознавания, составляется карта местности: где тут реальные коряги и спящие сытые крокодилы, а где движущиеся голодные. Так астрономы открывают астероиды на фоне звездного неба! Любой нормальный горожанин, сунься он испить водицы из такого водоема, был бы сожран несмотря хоть на три высших образования. Мозгов и наблюдательности не хватило бы распознать этот пазл с крокодилами.

Даже в несчастных случаях жираф — чудо рассудительности и хладнокровия. Известен случай, когда особо тупой жираф промухал-таки атаку крокодила, и тот намертво вцепился ему в морду, как прищепка. Жираф его резко подсек, как рыбак удочку, но ровно на ту высоту, куда позволял перепад давления, и чтобы туша крокодила повисла над землей, а не волочилась по берегу. После чего побежал прочь, плавно подымая шею в своей обычной манере. Но не куда попало побежал, а направляясь к ближайшему, весьма отдаленному дереву, чтобы обтрусить с себя крокодила, как грушу. Даже если душу Брюса Ли поселить в жирафа, он не придумал бы ничего лучшего в таком единоборстве.

2. Жирафы считались тупыми даже среди профессиональных зоологов, потому что это единственное известное науке млекопитающее, которое не подает никаких звуков сородичам в случае опасности — все остальные как-то мычат, блеют, хрюкают, пищат и так далее. Кроме жирафа.

При этом давно было замечено, что жираф — один из самых трудных объектов для охоты и исследования повадок в дикой природе. Как к нему ни подкрадывайся даже ночью при стаде, изрядно разбредшемуся по саванне, всё стадо быстро снималось с места и уходило прочь. В едином направлении!

Тому было очевидное объяснение: феноменальный слух жирафа, хотя уши у него маленькие, а для такой чувствительности потребовались бы как у Чебурашки. "А я милого узнаю по походке! " — ориентировались во тьме, распознавая дальний топот сородичей. Ну и была теория, что жираф никогда не спит. Мозгов настолько мало, что перезагрузка им не требуется.

Но всё оказалось проще: жирафы переговариваются! Причем довольно развитой системой звуковых сигналов. На инфразвуке, за пределами слышимости человеческого уха. И всё-таки спят, но самой глухой ночью и по полтора-два часа. Легко просыпаются от инфраголосов стада или чьих-то шагов вблизи.

При наблюдениях в зоопарке установить всё это было невозможно: жирафы не чувствовали никакой опасности или потребности в совместном передвижении, вот и молчали себе в тряпочку. И ученые не имели обыкновения шастать по зоопарку глухой ночью. А если и являлись, никто не захотел подползать к клетке с жирафом бесшумно.

Все эти особенности жирафов было нетрудно открыть и столетие назад, все необходимые для этого приборы у науки были. Ну и кто тут больше тупил, жирафы или ученые?

Жили близняшки в одном стойле, почти без крыши, но со стенами из железнодорожных шпал и сотых железных труб, остальное они вертели на... рогах.

Друг друга эти скоты никогда сильно не обижали, чего не скажешь о соседних собаках и заборах. В порывах споров за подтверждение статуса "я самый сильный в деревне" могли и забор свернуть. Забор из профлиста был их слабостью, всегда старались аккуратно его снизу подцепить и оторвать 1-2 секции. С собаками было посложнее. Один стоял и слушал как на него тявкает очередной блоховоз, второй старался потихоньку зайти к шавке сзади, чтобы сделать тайский массаж, если та не понимала раньше, что тут что-то нечисто. Наши три овчарки с этими бугаями старались без указки сверху не связываться, только если отец очень просил, матом и обещаниями запереть эту тройку с мальчишками в одном стойле на ночь. На пастбище быки паслись всегда сами по себе, пастух им мне кажется был никогда не нужен. Ревом и своими тушами могли направить все стадо вместе с пастухом, его кнутом и собаками хоть домой хоть обратно на луг из деревни. Самым глупым могли и под хвост башкой боднуть, доходчиво и больно.

На пастбище, отдохнув от весенних любовных утех, забирались повыше, благо что местность холмистая, оттуда обозревали окрестности, присматривали за стадом и пастухами с собаками, чтобы не разбежались, видимо. Если замечалось что-то новое для них (велосипедист, мотоциклист или просто человек) то запускалась программа "надо спустится, авось покормят, если не покормят то раскатаем что-нибудь по земле". Бегали они с горок очень быстро, если учесть что вес был под/за тонну у каждого - то картинка была та еще. С непривычки все разбегались, даже пастухи.

"По девочкам" два брата ходили исключительно в колхозное стадо, видимо там им было из чего выбрать, а деревенских им было мало.... Там их не кормили, поэтому через два три дня герои- любовники пошатываясь сами возвращались обратно.

Самое удивительное, что никогда не трогали людей, не нападали на них, испуги не в счет. Отец их держал за умение покрывать коров так, что те зачастую давали двойни, да и своих коров было пять, так что эту парочка жила долго.

Закончилась эта идиллия очередной весной, когда в яростном споре о том кто сильнее не была разобрана соседская машина. Сначала рогатые автослесари решили поставить ее на бок, чтобы убедится, что на днище нет ржавчины, ну а потом выяснилось, что требуется кузовной ремонт. Капот и багажник они вертели долго, никогда не думал, что железо можно рогом проткнуть. Хозяин машины из-за забора сквозь слезы и мат дал им новые имена: "Моя Нива" и "Быки -стоимость-страховка". Отцу пришлось с этими именами тоже согласится....