корпус, кроме маленькой дырочки снизу, а в специальные пазы были вставлены стальные оси с пластмассовыми колёсами. Может, кто-то помнит такие. По внешнему виду и функционалу они напоминали угловатые УАЗы — "Козёл", "Батон" и "Головастик".

Поиграв ими немного, мы решили разнообразить развлечение — стали запускать их с горки (асфальтовая пешеходная дорожка под горку, длиной метров 20, с перепадом высот примерно в полтора метра). Они были слишком лёгкими, чтобы катиться по инерции, но мы налили внутрь воды (корпуса же герметичные), а дырочки заткнули пластилином. Это придало машинкам необходимый вес, и они бодро катились под горку, особенно, если придать им начальное ускорение. Одна беда — они постоянно переворачивались через несколько метров, подпрыгивая на неровностях асфальта, и катились дальше кубарем. "Наверное, это потому, что они без водителя" — решили мы, и приклеили на пластилин сверху, в районе кабины, проволочных человечков. То есть берётся медная проволока в цветной оболочке из телефонных кабелей, делается "скелет" из прямой проволоки, размером 3-4 сантиметра, а потом конечности и туловище плотно обматываются этой же проволокой по спирали. Голова обматывалась в два слоя. На концах рук делались небольшие петли, чтобы вставлять туда оружие или инструменты (тоже из проволоки), а на концах ног из петли и кончика проволоки делались ступня и каблук, и эти "челобуки" могли стоять на ровной поверхности в различных позах. Помнится, делали целые экспозиции из них, но сейчас речь не об этом.

В общем, приделали человечков на пластилин сверху машинок, по одному или по два (водитель и пассажир), и начали запускать с горки. И что бы вы думали? Машинки перестали переворачиваться! Просто взяли и перестали! Доезжали до конца дорожки, иногда скатывались с неё, но ехали ровно, не переворачиваясь.

Это было удивительно, и мы стали экспериментировать. Стали то приделывать человечков, то убирать, и собирать статистику. Из неё следовало, что без "водителя" машинка (любая из трёх) переворачивалась и кувыркалась примерно в 80% случаев (это я сейчас прикидываю, тогда мы постановили вердикт "почти всегда"). С "водителем" машинка (опять же любая) НЕ переворачивалась в тех же 80% случаев! Мы старались запускать их с одинаковым усилием, и по-очереди, и каждый по нескольку раз; и всё равно результаты были однозначными — без "водителя" машина переворачивалась почти всегда, а с "водителем" — почти никогда. Человечек из проволоки весил несколько граммов, машинка с водой — около килограмма, так что центр тяжести (мы уже знали о нём в то время) вряд ли менялся. Аэродинамика так же вряд ли менялась.

До сих пор не могу понять, что же это было...

судя по воспоминаниям современников.

А мне вспомнился другой дом престарелых, казавшийся сначала тоже чрезвычайно "элитным", но не оправдавшим надежд на это.

Я познакомился с этой пожилой дамой примерно в 1985 году: увидел, что она в булочной купила себе две буханки хлеба и с видимым трудом понесла авоську с этим хлебом домой. Я помог ей донести ту авоську до квартиры, благо жила она сравнительно недалеко от той булочной.

Пока мы шли, она начала рассказывать мне свою жизнь, и была так любезна, что пригласила к себе домой и напоила чаем.

Даме было примерно 75 лет, как оказалось, она практически всю свою сознательную жизнь проработала учительницей русского языка и литературы в одной из центральных школ нашего областного центра.

Ее муж, погибший в финскую войну года через несколько лет после их свадьбы, оказался первым Героем Советского Союза в области, так что его вдова получила почета в те годы полной мерой.

Почти 50 лет она прожила в однокомнатной квартире в "сталинском" доме с прекрасным видом на набережную Волги. На стене этого дома была установлена мемориальная доска с портретом ее мужа, "Мишеньки", как она его называла даже через 45 лет после его смерти. Он ее в немногих письмах, дошедших к ней с той "незнаменитой" войны, называл "Асенькой" (ее звали Анна, кажется, Владимировна — отчество ее уже не помню)

Детей у них не было, выйти замуж (и, видимо, даже завести роман) после гибели мужа-героя ей представлялось крайне неприличным — тем более, что повторное замужество лишило бы ее прав на приличную пенсию за мужа.

Так что жила она одиноко, преподавала литературу лет до 68, а потом разнообразные недуги начали несколько ограничивать ее подвижность, и она вышла на пенсию. Интересно, что о жизни (и особенно о гибели на войне) ее мужа сохранилось очень много данных — о нем есть статья в Википедии, в нескольких музеях десятки его фотографий. О жене его — ни слова, даже не указано ее имя (в музее висит фото с подписью: "Третья слева — жена Героя Советского Союза Михаила такого-то", ни ее имени, ни фамилии).

Я, в те годы — студент-медик, жил не очень далеко от нее (7-8 минут пешком), поэтому я стал периодически (примерно раз в месяц) ее навещать, тем более, она оказалась крайне интересным собеседником, с которым можно было обсудить и исторические события (она прекрасно помнила и сталинские чистки 1930-х, и "борьбу с космополитами" конца сороковых-начала пятидесятых, и почти еженощные бомбежки областного центра немцами во время войны). Как правило, я что-то старался принести ей из магазина, хотя она считалась "обкомовской номенклатурой", будучи не только вдовой Героя, но и народным учителем СССР, а также бывшим членом обкома КПСС, и ей не то раз, не то два в месяц были положены "продуктовые заказы".

Ее навещали, на самом деле, очень многие из ее бывших учеников и учениц. Часть из них уже стали "большими людьми": директорами заводов, начальниками цехов, и т. п. , и они в меру своих сил и возможностей старались помогать своей бывшей учительнице, которую очень любили.

Она действительно была не только хорошим преподавателем, но и очень хорошим человеком, это через какое-то время понял даже я, который у нее не учился ни дня. Русскую литературу при этом она обожала, и мы всегда находили с ней, что обсудить, тем более я тогда не был "директором завода" или даже "начальником цеха", и вполне мог выкроить полтора-два часа раз в месяц, чтобы с ней поболтать.

Так получилось, что двое ее наиболее возрастных учеников, которые ей больше всего помогали по жизни (став крупными начальниками), умерли в 1985 году, с интервалом в пару месяцев. И ей стало очень одиноко – они были одними из самых любимых ее учеников, и при этом – верными помощниками своей старенькой учительницы, ее поддержкой в разных треволнениях периода "разгара перестройки".

Чувство нарастающего одиночества привело к тому, что у нее созрела мысль — переехать в "элитный" дом престарелых под эгидой местного обкома партии.

Она съездила туда "на экскурсию", на машине одного из своих бывших учеников, и – там ей понравилось!

Разумеется, сотрудники обкома "ухватились" за эту ее идею переезда, обещали ей "золотые горы" и "прекрасный уход" в живописном пригородном поселке, где этот дом престарелых был расположен (думаю, обкомовцы имели в виду, прежде всего, освобождение ее квартиры в престижном доме на набережной).

В один прекрасный день ее, вместе с ее нехитрыми пожитками, среди которых, в том числе, были и письма ее погибшего мужа, перевезли в тот дом престарелых на РАФике, присланном обкомом..

И, как мне рассказал потом один из ее бывших учеников, успевших ее там навестить, этот переезд оказался полным шоком для нее.

Сотрудники дома престарелых, "избалованные" проживанием в том доме родителей многочисленных высокопоставленных детей, почти откровенно вымогали деньги с постояльцев за то, другое, пятое, и десятое. Особых сбережений у престарелой учительницы не было, детей, которые могли бы приехать, и или дать денег персоналу, или гаркнуть на них - тоже не было.

Вернуться в свою однокомнатную "сталинку" на набережной она уже тоже не могла – туда через два дня после ее выезда уже заселилась "молодая, но ранняя" сотрудница обкома.

И вот эта дама превратилась буквально за пару дней из уважаемого человека, известного в городе педагога, вдовы героя Советского Союза, жившая почти 50 лет в доме с мемориальной доской, установленной в его честь, в "бабку из 11 палаты", которая даже не могла заплатить лишний рубль санитарке, чтобы та принесла или унесла вовремя судно…

Всего через два месяца пребывания в "элитном" доме престарелых "Асенька" умерла от инфаркта.

Скорее всего, просто не сумев приспособиться к "элитным" условиям пребывания в обкомовском доме престарелых...

(как у нас говорили), не иметь залётов в вытрезвитель по пьяни и в "обезьянник" по хулиганке, не работать, спустя рукава. В общем, на получение автомобиля могли рассчитывать передовики производства с солидным опытом работы в бригаде. Грузин был из их числа.

Часть зарплаты сын кавказских гор отправлял родственникам в Грузию, какую-то часть откладывал в кубышку и на "пожить" тоже надо. Между тем очередь на авто продвигалась вперёд. И случилось так, что новая партия машин пришла довольно быстро, и грузин оказался в числе счастливчиков. Что ж, он — без пяти минут автовладелец!

Оплачивать нужно сразу всю сумму, а она совсем не маленькая. Подсчитал свою кубышку, однако в ней сумма недостаточная. Товарищи по работе чем могли – помогли, но всё равно не хватает много. Это сейчас можно по мобильному телефону позвонить родственникам и друзьям и через пару минут тебе на карту перечислят энную сумму. Раньше таких "вкусняшек" не было – ни мобильника, ни пластиковой карты. Перевод денег занимал по современным меркам довольно длительное время. И в данном случае это был не выход.

Грузин обращается к одному из ребят:

— Слушай, ты на машине. Давай на городской рынок прокатимся.

Товарищ согласился:

— Поехали, прокатимся.

Приехали на крытый рынок. Сало, мясо, мёд — это всё не то. Грузин прямиком направился к торговым рядам с фруктами к своим землякам. О чём-то переговорил с одним торговцем, подошёл ко второму, третьему, прошёл весь ряд. Товарищ наблюдает со стороны, всё равно не понимает, о чём они разговаривают по-грузински.

Мужчины Кавказа восхищённо цокают языками, жестикулируют руками, меж собой радостно выражают эмоции. И... один за другим понесли шахтёру-грузину деньги. Тот их пересчитывает, прячет в карман, что-то записывает в блокнот. Не прошло и получаса, как требуемая сумма денег была собрана.

Едут назад. Товарищ интересуется и грузина:

— Родственники, что ли, или друзья?

Грузин отвечает:

— Нет. Никого не знаю.

Товарищ от удивления чуть руль из рук не выпустил:

— А как же они тебе деньги дали, если вы не знакомы?

Тут грузин сам удивился:

— Как-как? Попросил и дали. Сказал, где работаю, их домашние адреса переписал и кому сколько должен. С получки буду по адресам денежные переводы отправлять.

В тот же день деньги за новенький автомобиль были уплачены в полной сумме, и вскоре в бригаде ещё одним автолюбителем стало больше. Грузин продолжал работать в шахте и постепенно возвращал долги своим землякам. Когда был закрыт последний рубль долга, грузин на своём авто уехал в Грузию.