До свадьбы с мужем ceкса у нас не было. Когда обсуждали планы на будущее, речь заходила о доме, ремонте. Секс не обсуждали, как будто это было что-то само собой разумеющееся. Первый раз я насторожилась, когда мы выбирали кровать в нашу спальню: я, соответственно, предложила купить двойную, на что муж ответил, что прекрасно себя чувствует в своей собственной кровати. Я удивилась, но в итоге решила, что неправильно его поняла.

В долгожданную первую брачную ночь он так напился, что мне пришлось звонить брату, чтобы он помог поднять его наверх, раздеть и уложить в кровать. Всю следующую неделю намекала ему, что пора бы уже исполнить супружеский долг – он находил сотни отговорок: то самочувствие плохое, то кровать скрипит. Через месяц меня это окончательно задолбало, и я поинтересовалась, не хочет ли он показаться доктору. На что он с несокрушимым спокойствием выдал мне целую лекцию о том, что ceкс – не более, чем животная функция, основной целью которой является продолжение рода, а так как детей мы не планируем, то и заниматься им бессмысленно, и существуют "куда более приятные физиологические действия, если мне так хочется ими заниматься".

Выяснилось, что в свои 36 он до сих пор девственник. Подаю на развод.

Обычный вечер, дети спят, мы лежим, читаем. Звонок в дверь, муж идёт, открывает. Секунд 20 после открытия — какой-то разговор, а потом — выстрел. Я не помню, как добежала до двери, как начала кричать о вызове "Скорой", как догоняли соседа — всё это рассказали соседи. Помню только, как очнулась в больнице, где сказали, что он умер. Сын. Муж. Отец. Друг. Идеал. Он умер, потому что сосед — психбольной.

Боль его матери неописуема, как моя, как боль друзей, даже через 7 лет. Каждый день. Боль.

Мы с братом погодки. В детстве самым любимым нашим занятием было слушать сказки. Особенно русские народные. Мама каждый вечер читала нам новые. И вот мы решили воплотить в жизнь сказку о жар-птице. Мы не придумали ничего умнее, чем поджечь нашу курицу. Я ловила, брат поджигал. Объятая пламенем курица бегала по двору и истошно орала от боли, а мы смотрели... пока не пришел папа. Курицу потушили, жаль, правда, не спасли. А наши с братом жопы горели синем пламенем. Лучше бы мы из проруби щуку ловили.

У моей бабушки была какая-то дальняя тётя, которая в военные годы была санитаркой. После войны ходила и кричала: "Вы, бабы, своих мужей не можете ублажить, а я за ночь всю роту через себя пропускала, а потом сама себе аборты делала". И это была истинная жуткая правда. Спустя какое-то время у неё поехала крыша и она умерла.

У нас с братом три года разницы. В детстве его любимой игрой было меня подразнить, а мне нравилось строить ему мелкие пакости. На самом деле мы были близки и такие отношения были частью игры. К сожалению, родители так не думали, поэтому за ссоры и стычки нас стали наказывать, чаще всего поркой. Видимо думали, что ремень сблизит нас с ним. У мужа с сестрой такая же разница. Они также воевали и строили козни друг другу в детстве. Только их родители никогда ни во что не вмешивались, их позиция была — разбирайтесь сами. И что мы имеем сейчас? Муж за сестру порвет любого, она отдаст ему последнюю рубашку. А вот мы с братом чужие люди. А родители не перестают удивляться как же так получилось, они же приложили столько усилий, чтобы нас подружить.