Разговорил я наконец знакомого, бывшего спецназовца, получившего в 90-х медаль за спасение девочки-заложницы. Пишу как слышал, убрав только виртуозные маты – их я во всём великолепии воспроизвести всё равно не сумею, а от него самого письменной истории вы фиг дождётесь.

"Я его решил на психологию взять – понял, что довели мужика, сейчас грохнет девочку, и что ему самому всё это нафиг не нужно – просто обидно было уходить одному на тот свет, когда другие попрятались. Я вошёл спокойно, расстегнул бушлат, рванул на груди тельняшку, показал на сердце и сказал – пали сюда, это тебе вместо девочки, лады? Он охренел, сказал "лады", а раз уж сказал, за девочку можно было больше не париться – мужик за базар привык отвечать. Ну, он и начал палить куда сказано.

Под тельняшкой у меня была майка телесного цвета, под ней бронежилет кевларовый, но в сумерках кто там разберёт – на это и был расчёт.

Главное, даже притворяться не пришлось, что больно, и что пулями назад отшвыривает – действительно больно охренеть, и правда отшвыривает. Успел разрядить почти всю обойму. Иду на него типа из последних сил, падаю почти ему навстречу, а у самого в голове одна мысль – лишь бы не в голову. Лобярник у меня конечно толстый, иначе не пошёл бы на эту службу, но кевлара под ним нету. Обошлось – я на него рухнул типа замертво, ну и вырубил лбом в лоб, только неудачно пришлось – сам чуть не отрубился. Когда его выводили, смешно стало – у обоих на лбах офигенные шишки. Я его спросил:

– Чего контрольный в голову не сделал?

А он отвечает:

– Да больно уж красиво ты шёл, подыграть захотелось!

Значит, психологический приём сработал…

Диана Дисней Миллер считала своего отца просто "папой", пока ей не исполнилось шесть лет. Тогда ее одноклассник спросил ее: "Твой папа — Уолт Дисней?".

В тот день Диана пошла домой и стала ждать, когда папа вернется с работы. В конце концов Уолт вошел в большой дом Диснеев около обеда и опустился в свое любимое кресло. В тот день Диана подошла к отцу немного иначе, чем обычно. Она спросила его, широко раскрыв глаза: "Ты Уолт Дисней? ".

Уолт, не понимая, о чем спрашивает его дочь, бросил на нее недоуменный взгляд и сказал, что, конечно же, он Уолт Дисней. Так его звали. Диана снова задала свой вопрос: "Но... ты тот самый Уолт Дисней?!"

Уолт улыбнулся от уха до уха. "Да, я тот самый Уолт Дисней".

В своей книге, которую она написала вместе с Питом Мартином, "История Уолта Диснея", Диана рассказала, что задала вопрос, который ее отец, вероятно, никогда не думал услышать от собственной дочери: "Можно мне ваш автограф? "

Сдаю ребёнка в поезд до лагеря. Всё, усадила, стоим с родителями на перроне, я предлагаю поехать уже домой вино пить.

— Нет уж, — многозначительно выдаёт мой папа.

— Подождём отправления.

— Зачем?

— Чтоб не вышла.

На опыте человек.

Сижу на пляже, почитываю. Рядом семейка с двумя ребятишками. Через какое-то время понимаю, что одного зовут Соломон, другого Сократ. Соломон только что получил по жопе за проказы.

Однажды в то время молодой начинающий поэт Осип Мандельштам без всякого предупреждения пришёл к знаменитым Мережковским, чтобы узнать их мнение о своих стихах. К нему вышла великолепная Зинаида Гиппиус и сказала, что если он будет писать хорошие стихи, ей об этом обязательно сообщат. Тогда она с ним и поговорит, а пока что — не стоит. Мандельштам молча повернулся и ушёл. Потом Зинаида Николаевна прочла его стихи и через разных людей приглашала прийти, но Мандельштам заупрямился и не пришёл.