Я ненавижу свою семью и всю нашу гнилую наследственность. Моя бабушка была больна параноидальной шизофренией. В одно из обострений её мать (моя прабабушка) засунула её в лечебницу, где та благополучно сошлась с каким-то санитаром и забеременела мамой, а затем так же благополучно вернулась домой. Уж как прабабушка разрешила оставить ребёнка — одному Богу известно.

Родилась мама. Бабушка стала исправно принимать лекарства, пока через несколько лет не бросила это занятие. В обострения она могла кидаться на маленькую маму и с кулаками, и с ножом и просто что-то кричать, даже пытаться покончить с собой. Когда у мамы в 13 лет начались неожиданные скачки настроения, бабушка списала это на подростковый период, пока прабабушка сама не отвела внучку к врачу. Биполярное расстройство.

Мама, насмотревшись на свою мать, лекарства принимала без вопросов, пока не встретила свою первую любовь и не перестала принимать таблетки, чтобы он не считал её больной. После расставания из-за сильного стресса её накрыло, и она свалила с друзьями в другой город, где переспала с малознакомым парнем и забеременела мной.

С этого периода приём лекарств стал периодическим. Ещё в семь лет я поняла, что и с мамой, и с бабушкой что-то не так. Когда у мамы случались депрессивные периоды, я снимала шторы, чтобы она на них не повесилась, прятала ножи и вилки, абсолютно все лекарства, даже выломала шпингалет в нашей ванной, чтобы она не могла там закрываться. После школы сразу домой, чтобы следить за ней. Разумеется, в такой нездоровой обстановке и не с самыми здоровыми родственниками я не могла вырасти нормальной. У меня прогрессировало ОКР.

Когда на горизонте маячили более-менее серьёзные отношения, я сразу предупреждала партнёров о моей наследственности, что я никогда не рожу ребёнка. Многие уходили, но я не в обиде. Лучше так, чем в розовых мечтах. Некоторые говорили, что для них это неважно.

Сейчас мне 29 лет. У меня нет и никогда не будет детей, потому что я сделала себе перевязку труб. Я не хочу обрекать ребёнка на страдания. Даже если он родится здоровый, неизвестно в каком поколении наши заболевания о себе напомнят. У меня есть любимый мужчина, который в курсе всего и всё понимает.

Бабушки в живых нет. Мама снова лечится, а я ненавижу нашу семью за то, что никогда не смогу быть нормальным человеком и иметь нормальную семью, но очень хочу, чтобы всё закончилось на мне.

Встречалась с парнем, который от возбуждения и страха начинал чихать. Прелюдии превращались в бесконечные пожелания здоровья, но ещё веселее было, когда он пытался не выдать своего интереса к откровенно одетой подруге. Лицо в попытках сохранить спокойствие кривилось и выдавало какие-то немыслимые эмоции, к которым прибавлялся ужас от осознания провала и заискивающий взгляд, когда парень оборачивался на меня. Видимо, я должна была поверить, что у него фобия обтягивающих маек и отсутствия лифчика.

Выставила объявление о продаже нового нижнего белья. Тут приходит сообщение:

— Добрый день! Ношеное продаёте?

— Да вроде нет.

— Пять тысяч плачу.

Не отвечаю.

— Десять тысяч.

Слегка обалдела, но так и не ответила. Я читала о том, что есть любители этого дела, но в суровом небольшом северном городе я такого явно не ожидала. Потом преследовали мысли:

1) Сколько их надо носить, чтобы товарищу-нюхачу понравилось?

2) Блин, выходит, кто-то на этом зарабатывает больше, чем я на заводе? !img сlаss="еmоji" srс="/еmоji/е/f09f9888.png" аlt="😈"

Через три года предложили хорошую должность в офисе Москвы. Я хотел уехать из нашего городка и знал, что любимая отсюда переезжать откажется, поэтому соврал, когда сказал, что недавно узнал о бесплодии и больше не могу видеть её после тех слов и разговоров о семье, которую мы так много раз обсуждали. Спустя несколько дней её нашли повешенной дома…

Мой молодой человек мне не изменяет, он делает больно по-другому: дрочит на других женщин. Как минимум дрочил на протяжении наших отношений. Вроде ничего плохого и не делал, а вроде как супернеприятно.