Едва девочке исполнилось 7 лет, ее мать Гдэдис, пережившая глубочайшую депрессию, которая сменилась вспышками безудержной ярости, попала в психиатрическую клинику. По рассказам очевидцев, Глэдис набросилась на подругу с ножом, после чего и была помещена на лечение. На протяжении почти всей жизни Нормы ее мать находилась в стенах лечебницы. Детские годы будущей актрисы — это время неопределенности и заброшенности. Девочка сменила десять приемных родителей и два года провела в сиротском приюте Лос-Анджелеса.

Как только Норме исполнилось 16 лет, ее опекунша выдала свою воспитанницу замуж за соседского сына, 21-летнего Джима Дагерти. Через год после начала семейной жизни Дагерти ушел на службу в торговый флот. И пока он бороздил воды Тихого океана, его юная жена проверяла парашюты и красила фюзеляжи на авиационном заводе Рейдио Плейн. Так продолжалось до 1944 г. , когда на заводе появился рядовой Дэвид Коновер (его командиром был капитан Рональд Рейган, будущий президент США), чтобы "для поднятия боевого духа солдат сделать фотографии хорошеньких девочек". Некоторые из этих снимков, в том числе и фото Нормы, попали на стол фотоагентства "Голубая книга", так началась ее карьера фотомодели.

Вскоре распался ее 4-летний брак с Джимом Дагерти, и Норма переехала в Голливуд, где начала самостоятельную жизнь под именем Мэрилин Монро.

Давненько это было. Лет 15-16 назад. Объявили строевой смотр — явиться во столько, при себе иметь тревожный чемоданчик. Содержимое — паёк на пару суток, мыльно-рыльное, нитки-иголки, бельё, носки. Ну и фонарик. С запасными батарейками и запасной лампочкой.

Проверяющий ходит, содержимое проверяет. Доходит и моя очередь.

Консервы не просрочены, бритва есть, нитки в наличии.

— Включи фонарик!

Включаю. Светит.

— Смени батарею!

Меняю. Всё отлично.

— Запасная лампочка где?

— Товарищ капитан, это светодиодный фонарь, и в нём 12 штук этих ламп. Одновременно они перегореть не могут! Только при атомном взрыве, ибо полупроводник.

— Ну вот произошёл атомный взрыв. И что, ты без фонарика останешься?

— А зачем мне тогда фонарик?

Я работаю в местном отделении одного крупного банка. Как и положено, по всему зданию у нас натыкано телекамер, картинки с которых выводятся на пульт охраны. Есть камера даже в подсобном помещении (что-то вроде кладовки) где кроме всякой рухляди стоят два бака с питьевой водой -- чтобы доблестные труженики финансов могли кофеварку или чайничек наполнить. Сразу за баками -- двери запасного выхода, на который, собственно, и нацелена телекамера.

И вот, уже после операционного времени, когда в банке остаются только сотрудники, девочка из последконтроля пошла набрать воды в чайник. Очень милая и симпатичная девочка. Она наклонилась к бакам, и ее прелестная попка в мини-юбке оказалась аккурат в поле зрения телекамеры; естественно, менты из охраны не отказали себе в удовольствии вывести стоп-кадр на большой экран.

Возвращаясь из подсобки, девочка заглянула к ментам -- предложить им кофе и вообще потрепаться. Разговаривают, и тут она замечает этот самый экран с зафиксированной картинкой. Удивленные глаза и фраза:

— - О! А ЧТО ЭТО ЗА ДУРА В КЛАДОВКЕ РАКОМ СТОИТ? !

Следующие пять минут она дубасила чайником плачущих от смеха ментов.

Жил-был на свете гроссмейстер Зигберт Тарраш. Выдающийся шахматист, даже матч на первенство мира играл (проиграл, правда, но очень немногим гроссмейстерам удавалось хотя бы участвовать в таком матче). И знаменит Тарраш был своими кратенькими афоризмами, как следует правильно играть в шахматы. Одной из его крылатых фраз была такая: "Ставь свою ладью позади проходной пешки — неважно, своей или неприятельской".

И вот однажды получает Тарраш письмо от одного разгневанного любителя шахмат примерно следующего содержания: он в одной из своих партии последовал этому правилу Тарраша, однако именно из-за этого проиграл. Письмо сопровождала диаграмма и тщательный анализ позиции. Ответ гроссмейстера был таким: "Ладью следует ставить позади проходной пешки во всех случаях, кроме тех, где это ошибочно".

В Москве создана так называемая "муниципальная милиция", которая подчиняется мэрии. На средства для них не поскупились, но вот откуда взять кадры? В муниципальную набрали, особенно не привередничая, всех, кто польстился на высокую оплату. Сотрудники обычной милиции не принимают их как достойных коллег и называют