Рассказывают, что когда в 1967 году советский кинорежиссер Наум Борисович Бирман заканчивал на киностудии "Ленфильм" съёмку своего первого фильма "Хроника пикирующего бомбардировщика", он вряд ли думал, что его детищу суждено стать легендой.
И сейчас, почти шестьдесят лет спустя, фильм смотрится великолепно, на одном дыхании. Что тут сказать — советская военная классика. Гибель трёх главных героев при выполнении боевого задания в финале картины навсегда запомнилась зрителям и заставила сжаться их сердца. Создателям картины: сценаристу Владимиру Кунину, оператору Александру Чирову, повезло. Да-да, повезло, потому что руководство "Ленфильма" не ожидая от проекта режиссёра-дебютанта чего-то значительного и в процесс работы почти не вмешивалось. Однако, в какой-то момент директор киностудии Илья Николаевич Киселёв всё-таки посмотрел отснятый Бирманом материал и знаете что? Ему понравилось. Понравилось почти всё кроме финала.
— Наум Борисыч! — обратился Киселёв к молодому режиссеру. — Всё здорово... вот только понимаете, как бы вам объяснить, мы снимаем хороший, важный, патриотический фильм. Наши герои — отличные ребята, интеллигенты вынужденные взять оружие для защиты родины и настоящие герои. Ну зачем ты так жестоко с ними? Зачем ты их в финале убиваешь? Я предлагаю другую концовку. Представь себе: последний бой, наш экипаж против десяти нацистских фокеров. У парней кончились боеприпасы, горючее на исходе. Их подбивают, бомбардировщик горит, падает вниз. Но в последний момент наши ребята выпрыгивают используя парашюты. Ведь у них есть парашюты? Ну вот! Они медленно летят под белыми куполами, садятся на лесную полянку. Тишина, лес, земляника, как будто нет войны. Они достают махорку, скручивают самокрутку, раскуривают её, передают друг другу. Играет музыка, камера отъезжает. Конец фильма. Как тебе?
Бирман Наум Борисович
— Понимаете, мы их убиваем не потому, что не любим, — поправив очки в роговой оправе вежливо ответил директору Бирман. — Всё как раз наоборот. Они погибают, потому что они такие прекрасные, талантливые, добрые и веселые ребята. Они вроде как созданы для жизни. Именно такие часто гибли на войне первыми. В этом — главная мысль фильма, его сила.
— Понял, не дурак! — говорит Илья Николаевич. — Тогда предлагаю компромисс: пусть спасется хотя бы один. Например Серега Архипцев, самый из них положительный, взрослый, тот что командир! Самолет горит, идет вниз, в последний момент Серега выпрыгивает и выживает! Нравится?
— Так не бывает, — снова без тени раздражения объясняет Бирман. — Он же командир, а командир оставляет боевую машину последним.
— Тогда пусть спасется балагур, которого играет Олег Даль, — настаивает директор. -Самый веселый и обаятельный! Тоже будет неплохо! Согласен?
— Он не может спастись, — помотал головой режиссёр.
— Да почему?
— Он стрелок-радист. И находится в отдельном отсеке. У него нет люка. Если самолет подбит, всё, считайте он — смертник.
— Понял, не дурак! Кто у них там третий?
— Третий? Третий Веня Гуревич. Еврей. Музыкант.
Киселёв который конечно читал газеты и слушал новости прекрасно знал о сложностях международной обстановки, знал о разразившейся на Ближнем Востоке Шестидневной войне и конфликте Советского Союза с Израилем.
Нервно пройдясь туда-сюда по кабинету мимо молодого режиссёра, он резко разрубил ладонью воздух приняв тяжёлое решение:
— Ладно, черт с тобой! Раз так хочешь пусть гибнут все!
Новые истории от читателей | | ![Рейтинг /](/img/starpust.png) ![Рейтинг /](/img/starpust.png) ![Рейтинг /](/img/starpust.png) ![Рейтинг /](/img/starpust.png) ![Рейтинг /](/img/starpust.png) |
* * *
Моя мама меня ненавидит. В детстве за малейший проступок оставляла голой в подъезде. Била меня тяжёлыми предметами по голове. Если я не хотела есть, а она считала, что надо, то вся еда оказывалась у меня на голове. Она порола ремнём меня за то, что я вовремя не собрала игрушки. Пряжкой того же ремня в 13 лет я получила в глаз, потому что никак не
могла уснуть. Когда собиралась вся семья по вечерам, а это папа, мама и младший брат, она закрывала меня в другой комнате, потому что "одно присутствие твоё раздражает".
В 15 лет для неё я была "шлюхой". Если я не возвращалась домой в восемь часов, то она выходила на улицу с ремнём, ждала меня там. Когда я подходила к дому, она начинала кричать и бить меня там же — на улице.
В 40 лет она родила ещё одного ребёнка, девочку. Через год после этого от нее ушёл мой отец. Виноватой сделала меня, выгнала из дома, забрав ключи. Я ночевала, где придётся, благо мне было 17, и я работала. Я как-то попала в дом, мы начали ругаться, брат защищал маму и начал бить меня по голове руками, потом ногами. Мама мне ободрала лицо. Я еле выбралась, побежала к участковому. Пришли мы с ним в дом, и на вопрос, что происходит, моя мама сказала: "Она у нас на голову больная, сама себя била и лицо драла". Я ушла.
Брат пустился во все тяжкие, начал воровать деньги и продавать вещи. Сестра растёт настоящим ангелом. Мама от бессилия звонит мне с просьбой о помощи, брата надо спасать. Я помогла, вернулась домой. Не прошло и месяца, история повторилась. И так было несколько раз — мама просит о помощи, я помогаю, а она опять меня предаёт. Я каждый раз надеюсь, что каждая её просьба — это новая ступень в наших отношениях, и что с ней у нас всё наладится, что больше такого не будет. Но я обманываю Показать ещё себя. Я просто хочу, чтобы моя мама меня любила.
Мне 25 лет, я опять попалась в эту западню. Сейчас лежу на полу, жду завтрашнего дня, а завтра опять полетят мои вещи по улице, я стану "шлюхой", и снова меня начнут бить.
* * *
Повторюсь в который раз, от харизмы руководителя зависит очень многое, в том смысле, что каков поп, таков приход.
Директор, он же собственник, строительной компании живет в построенном этой же компанией квартале, и большинство сотрудников которые стояли у истоков становления, получили квартиры в длительную рассрочку, тоже проживают
здесь.
Утренняя планерка, понедельник, директор проводит её сам лично, первый вопрос молоденькой девушке, старшему диспетчеру гаража:
— Светлана, сколько водителей сегодня на линии?
Та заглядывает в свои записи, считает, и уверенно отвечает:
— Двадцать восемь.
Директор возражает непечатным словом, смысл которого выражение несогласия с цифрой в ответе.
— Врешь Светлана. Я видел что Василий с бетономешалки, на балконе курит, и всю ночь кутил, не мог он на линию выйти. А Николай с автовышки, уже в восемь утра из магазина возвращался с пивком.
Светлана в слёзы, закрыв лицо руками.
Директор продолжает опрос:
— Мария Ивановна, а ты была в пятницу на двенадцатой позиции, объему штукатурных работ посчитала?
— Да, была и посчитала. Называет цифру с тремя нулями в метрах квадратных.
Директор проверяет на калькуляторе, умножает, складывает, и отвечает:
— Мария Ивановна, ладно молодая, ну ты то зачем пи#дишь, не была ты там, по проекту посчитала. Перегородки там ещё не ставили в квартирах, откуда такие объёмы штукатурки...
* * *
История самых знаменитых джинсов
Когда 24-х летний еврейский эмигрант из Баварии основал в Сан-Франциско, Калифорния мастерскую по пошиву штанов для горняков и золотоискателей, никто не мог предположить, что полтора века спустя его детище станет настолько популярным…
20 мая 1873 года Леви Страусс, сын еврея-лоточника, за 20
лет до этого перебравшийся в Америку, получил патент № 139.121 Бюро патентов и торговых марок США на производство "рабочих комбинезонов без бретелей с карманами для ножа, денег и часов". Первые джинсы Леви Страусс соорудил в 1853 году.
Они напоминали комбинезон и были скроены из коричневой ткани, предназначенной для палаток и тентов.
В те времена ткань для этих легендарных штанов отправлялась из Итальянского порта Генуя, и на тюках ставили штамп места отправления "Genes".
Американцы – получатели читали штамп на свой манер – "Джинс".
Однако свое нынешнее название джинсы получили лишь в нашем веке, в тридцатых годах, а до тех пор их называли "комбинезон без верха".
Когда у Страусса кончились запасы палаточного брезента, он закупил плотную синюю саржу в Ниме, Франция. Отсюда пошло название ткани denim (de Nimes – из Нима).
Однако обнаружилась одна проблема: под тяжестью самородков, добытых золотоискателями, через некоторое время рвались карманы.
В 1870 году выход из положения нашел компаньон основателя фирмы – портной из Невады Якоб Девис, который придумал укреплять карманы джинсов заклепками для крепления конской сбруи.
Оригинальная идея настолько понравилась публике, что Девис предложил использовать заклепки на всех изготавливаемых ими джинсах.
Именно так в 1873 году на свет появились Оригинальные Проклепанные Джинсы Ливайс.
Прочные, комфортные и практичные штаны быстро полюбились лесорубам, фермерам и ковбоям.
Первоначально заклепки ставились и на задние карманы и на ширинку.
Признаться, паховая клепка оказалась не лучшей усладой вольной ковбойской жизни, но ее решительно убрали только в 1941 году – по личному распоряжению тогдашнего президента компании Уолтера Хааса: как-то, сидя у костра, он благополучно обжегся раскалившейся заклепкой.
С задних карманов заклепки тоже были убраны, поскольку царапали седла и стулья.
Во время второй мировой войны джинсы стали чуть ли не военной формой в США – они продавались только тем, кто участвовал в военных действиях. Но это ни чуть не смутило хиппи, и несколько лет спустя джинсы стали их настоящей униформой.
Через океан джинсы перепрыгнули лишь в конце пятидесятых, отпраздновав свое столетие.
А что бы стать неотъемлемой частью высокой моды, джинсам понадобилось еще 20 лет – в семидесятых годах дизайнеры с мировым именем начали придавать джинсовой одежде собственные линии.
Появились новые технологии: джинсы шлифовали, мочили в кислоте, отбеливали и даже расстреливали из дробовика, что бы получились особенные дырочки.
Но настоящий джинсовый бум начался в мире с появлением новых, нетрадиционных цветов и оттенков – прежде всего черного.
Это стало возможным благодаря появлению теперь уже знаменитых технологий "overdye" и "stonewash", придуманных японцами в восьмидесятых годах.
* * *
Первый весенний день, настроение возвышенное, еду на работу.
Смотрю, впереди, что-то автомобили скучковались. Как говорил мой незабываемый инструктор — непонятная ситуация, первое что делаешь, убираешь ногу с газа.
Качусь. Даже слегка притормозил. Ба-бах, сзади кто-то прилетел. Но слегка.
Эхма, ну вот, так всегда,
нельзя всецело отдаваться хорошему настроению. Вылезаю, не спеша. Ломка. Как же я не хотел этого.
Девица уже стоит, заглядывает. Первое, что поразило, её броская красота.
Ну, повреждений особых нет. У меня на бампере сзади виден только след столкновения, если помыть, то не найдешь ничего. Я уже хотел было произнести, давай мол разойдёмся красиво, всегда приятно сделать добро симпатичной девочке.
Но что-то меня остановило...
Её дерзость.
Да. На лице и во всей позе и даже в пальцах, держащих телефон. Показное пренебрежение ко мне. И вообще ко всему кругом.
Резко сую ей свою карточку страховки и требую от неё тоже.
Она заявляет, что работает в страховом обществе и сделает всё сама, мне можно не беспокоиться.
Ну, пожалуйста.
Не откладывая на потом, я заруливаю в знакомый аутохаус, подсчитать ущерб. Всё равно надо было покупать летнюю резину, что ещё больше польстило хозяину.
Счёт со штемпелем отсылаю дерзкой красавице по указанному адресу.
Признаюсь, делал я всё это через силу. Ну не было никакого ущерба. Только эта юная выскочка, как заноза в пятке.
Через долгое время и множество звонков — звонок в дверь моей квартиры. Стоит моя дЕвица-девИца, переминается, за ней мужчина, которого видно сразу — это её отец. Импозантный, молодой, но богат сединой.
Девушка просит у меня прощения, отец протягивает мне деньги.
Но как она изменилась!
Фасад дерзости сильно потрескался и местами обнажил истинную лепку.
Потом, когда участница дорожного происшествия увязла в разговоре с моей женой о цветах на подоконнике, я увлёк её отца на кухню и стал совать ему деньги обратно. Он — ни в какую. И полушепотом быстро поведал мне, что благодарен случаю, который вкупе с другими жёсткими происшествиями, как из рога изобилия в последнее время, сильно повлиял на его дочь и она стала лучше.
Она, к восемнадцатилетию, особенно после получения прав и автомобиля, сбилась с курса, жизнь в доме превратилась в ад, он уже не находил выхода.
Вот это вот всё было похоже на театральную постановку и сильно эмоционально.
Они ушли, как под занавес, а я долго стоял у окна.
Что это было?
Меня выбрали для наказания и наставления!
Кто?
Меня не спрашивают, хочу ли я.
Кто распоряжается моей судьбой?