— Мама! Это Лара...

— Ну кто бы сомневался. Судя по голосу, у нас вселенская катастрофа. Ну?

— Семочка принес рибку. И очень хочет гефелте фиш.

— Ну, если ты уже научилась произносить название этого блюда, то, таки, есть надежда, шо пора.

— Мама, ну де я и де эта рибка.

— Де, де... на кухне... Риба какая?

— Ну какая!? Риба, она и есть риба...

— Здрасьте... как её зовут?

— Она молчит и не отвечает.

— А на взгляд?

— На взгляд... сыра-а-ая и мокра-а-ая.

— Не реви. Спроси у Семы, шо он купил?

— Он уше-е-ел.

— Не реви. Таааак... я думаю... Так, пойдем от противного...

— Она протиии-вна-аая.

— Не реви. Она риба и усё. Давай начнем с чистки. Вспоминай, это мы уже проходили. Сначала чистим чешую. Стоять! А усы у нее есть?

— У кого? У рыбы? Она же не мужчина...

— Здрасьте... Рыба тоже бывает девочка и мальчик. Но усы не про это. Если это сомик, то чешуи не будет.

— Аааа! Понято. Усов нет, чешуя есть.

— Значит чистим чешую. Потом режем пузико, всякие бяки выкидаем... голову отрезаем, хвостик отрубаем.

— Голову кудой?

— Никудой! Зебры и глаза вытащи и помой.

— Зебры? Это шо...?

— Ойц, это жабры.

— Мама, вы меня этим фольклором своим народным не сбивайте, я и так... собьюсь.

— Без лёгкой шутки кухня поперек горла станет. Так, Лара сейчас будет и сложно и так сяк... Принцип такой... надо от шкуры отделить мясо и косточки. Мясо можешь вырезать... как получиться, все равно на фарш... тем более я не вижу этого издевательства... над продуктом.

— Почему сразу... издевательство?

— Лара, ты шо думаешь, шо я первый раз рыбу раздела аккуратно, как в кине? Лара, главное не мясо, главное шкурочка. Вот шкурочку надо беречь, попробуй снять её до спинки с обеих сторон, ласково и нежно, как... как... мажешь маслой бутерброд.

— А хвост кудой?

— Хвост! Какой хвост?

— Рыбий.

— Хвост засунь... засунь... рибе в пасть.

— Зачем?

— Шобы молчала и не отвлекала меня от процесса. Сделала? Молодец... перекур. Ну и шо, шо ты не куришь. Я зато курю. Да и пью тоже... да и много... да и давление... и от тебя и от Семы. Лара рибкино мяско на мясорубку, крупные косточки выкидай, мелкие перемелятся. Сделала? Мой руки. Нет, мясорубку пока мыть не надо. Теперь вторая часть марлезонского балета. Лара, я тоже очень хочу приехать, но эту рибку ты должна сделать сама. Лара, невкусно это не про рибу. Горячее сырым не бывает. Чисть лук... скока, скока, скока... лука надо много. Ну стока, скока фарша стока и лука. Шелуху не выкидай. Не плачь. А вот не надо было Сему отпускать... пусть бы он чистил. Почистила, порезала? Так, теперь тушить в сковородку. Пока тушится лук, замочи булочку, можно в молоке. Тушенный лук и отжатую булочку пропусти через мясорубку. Вот теперь её можно быть. Шо там дальше... аааа... Соль, перчик и два яичка. И очень хорошо перемешать. Ойц, не знаю как ты, а я уже устала. Давай по кофе тресним за успех нашего предприятия. Вот мне уже полегчало, а тебе как? Вот это хорошую связь придумали Скайп, правда? Вроде и ты рядом и подзатыльник не дашь... Лара! Фарш вымешивают ручками, а не ложкой. Шо значит... противно... это еда. Ну, ладно... пока сырая еда. Вот теперь ещё раз посоли. Теперь фарш перекладывай в шкурочку Рыбкина и заказывай зубочистками. Ну... так пойдет. Конечно у тебя большой касрули нету. А утятница у тебя есть? Теперь мытую луковую шелуху выложи на донышко и рибку защитную сверху. Заливай водой. Лаврушечку и вымытую свеколку, резанную на четыре части. Всё. На огонь. Закипит и делай маленький огонь. На час. И не открывать. Поставила? Вот теперь я к тебе еду. А если Сема не успеет приехать к моему приходу, то он останется без рыбки. Почему, почему... потому что я всё съем и выпью. Как это нечего выпить? Мама едет в гости... ты что! Ладно, я возьму с собой.

(с) Марина Гарник

Художник Ирина Бабиченко

Возвращалась вчера домой, а в подъезде, на лестничной площадке, стоят четверо школьников. Не знаю, как это называется, репперы или еще как-то – широкие, приспущенные на заднице штаны, куртки дутые на шесть размеров больше, чем надо и какие-то придурошные кроссовки. Пока поднималась по лестнице, услышала, как они обсуждают "стрелку" и как

Один мой друг, назовем его Дима. Снимает квартиру на пару с еще одним парнем, хата 3-хкомнатная. Поэтому места хватает обоим, и единственная точка неизменно го рандеву — это Димин компьютер. А так как недавно появился халявный достутв Интернет, то обычно оба за ним и сидят в свободное от сна время.

Познакомился Дима в чате с одной дамой, начали они регулярно общаться.

И однажды стукнула его шальная мысль о ceксе через Интернет. В результате получилась такая вот история (цитата из чата):

Дима: О, я нежно целую тебя в щечку..

Дама: Я... тебя и...

Короче, добавьте сюда каждый в меру своей фантазии. Проходит минут 20, Дима забывает уже, где он, и целиком уходит в чат.

И вдруг слышит дикий вопль "Засаживай!!!". Не выдержала душа поэта у товарища, наблюдавшего весь этот диалог.

Не сразу сообразив, что это было, он тупо спрашивает подругу: "Это ты орала?" Та, естественно, не понимая, в чем дело (такой вроме момент): "Чего орала? " — "Засаживай!!!" -

"Нет, не я — но уже пора!!!"

Была такая замечательная история, рассказанная мне одним не менее замечательным человеком.

Во время великой отечественной войны в партизанский отряд пришел вступать батюшка из деревенской церкви.

Удивились партизаны — святой же человек, по Писанию живет! И вот один мужичонка к нему подходит, и говорит:

— Не возьмем мы тебя в отряд. Вот я тебя сейчас по щеке ударю, а тебе Библия мне отвечать запрещает!

И с этими словами бьет батюшку по щеке. Тот стоит.

— Вот! — Говорит мужичонка. — У тебя же в Библии сказано: "Коли ударили по одной щеке — подставь другую" — ПОДСТАВЛЯЙ!

И с этими словами бьет батюшку по второй щеке. Тот все равно стоит.

— Гляди, как ты фашисткой гадине отвечать будешь? Он тебя ударит раз, ударит два, а на третий удар...

Мужичонка замахивается, чтобы сделать третий удар, но тут батюшка со всей дури ка-ак даст ему в табло! Наклоняется над ним и грозно говорит:

— А про третий удар в Библии НИЧЕГО НЕ СКАЗАНО!

Случай в ресторане

(будни советской науки)

Эта правдивая история произошла, когда мой папа руководил группой по разработке системы пневмоавтоматики. В его группу входил доцент Молчунов, а больше — никого. На двоих особо не сообразишь, и папа упросил начальство выписать из Москвы математика Бриля, хотя бы на пару дней.