Стою, что то покупаю, вдруг за спиной визг.

Оборачиваюсь.

Какой то блондин-крепыш в спортивном костюме внимательно рассматривает визжащего маркитанта.

Тот орет что то угрожающее. На блондина это не производит должного впечатления, более того-явно веселит. Сползающаяся к месту склоки группа поддержки тоже его совершенно не пугает.

Наконец он вступает в диалог резко разнясь тоном ледяной вежливости с экспрессивной подачей оппонента.

— Любезнейший!

— Э?

— Коли мы уж вступили на скользкую дорожку личных взаимоотношений, не мешало бы представиться друг другу. Меня зовут Владислав Георгиевич, с кем имею честь?

— Чито?

— Звать Вас как, уважаемый?

— Фикрет!

— Ну так вот, Фикрет пи[тух]ович...

Меня кроет. Конца фразы не расслышал.

Ыыыы... с@ка... это ж как он его папу то... одним хлопком...

До Фикрета плохо доходит-в отличии от покупателей. Те валяются в проходах... Как ни странно, коллеги Фикретовы тоже дохнут с хохота за прилавками.

Фикрет же отчаянно морщит мозг-но выдать хоть что-то внятное не в состоянии.

Владислав Георгиевич с сожалением взирает на противника, вздыхает и разворачивается к выходу.

На третьем шаге сын гея наконец-то рожает:

— Ээээ.. Панаехалы тут!

Моментальный разворот Славы через плечо и -сочувственно:

— Беложопые?

Оконцовку я не помню, так как плакал вместе со всем рынком.

— Да расслабься ты, — дружелюбно хлопнул Ваньку по плечу странный незнакомец.

— Ты даже не представляешь, сколько всего мне нужно тебе сказать. Но есть две вещи, самые главные. Первое: спасибо. И второе: сам дурак.

Иван ничего не понимал, но уже потянулся к телефону, чтобы вызвать полицию.

Тут незнакомец выудил из кармана сложенный в несколько раз лист бумаги и протянул Ивану.

— Что это? — нахмурился тот.

— Это мой билет в жизнь. Распечатка нашей с тобой переписки тридцатипятилетней давности. Я — Горбыль4035, — гордо представился мужчина.

Ваня взял в руки лист и осторожно развернул, всё еще косясь на внуков.

Переписку он не вспомнил, зато вспомнил сайт, на котором любил строчить комментарии в пору своей молодости. Сама площадка давным-давно канула в лету, да и Ваня уже ничего не искал в интернете, кроме прогноза погоды и дешевой виагры.

— Это мой пост, — начал объяснять Горбыль4035, — а вот — твой комментарий, самый первый.

Ваня надел очки и внимательно взглянул на след, оставленный им много лет назад в сети. Пафосные замечания по поводу орфографии, нарциссизм, тонкий троллинг — Ваня узнавал свой стиль.

— И что дальше? — испуганно спросил он, глядя на явно психически нездорового мужчину.

— А дальше — самое интересное, — загорелись азартом глаза дядьки.

— Я тогда тебе пообещал, что вычислю тебя по ай-пи, ну как обычно бывает. И что ты думаешь? — захихикал он в кулак.

— Записался на курсы по программированию, окончил их. Потом решил: раз знания есть, можно попробовать работу сменить. Потыкался то тут, то там. В итоге пристроился. Затем еще курсы, потом заочное отделение института, повышения одно за другим, — всё громче и громче говорил мужчина.

Ваня хотел было сбежать, но странный тип схватил его за руку и продолжил:

— Я всё никак не мог отпустить мысль, что пообещал тебя найти и отомстить, — снова потряс он листом бумаги, отобранным у Вани.

— Естественно, ни по какому ай-пи я тебя не пробил. Но я нашёл тебя в других социальных сетях и, хотя город ты не указал, я начал искать тебя методом тыка. Всю страну объездил, таких красот насмотрелся — ты не представляешь!

— Он посмотрел куда-то вдаль, явно прокручивая в голове воспоминания.

— С женой своей во время одной из поездок познакомился. Мы потом с ней целый туристический бизнес организовали. Ездили по городам с желающими набить морду обидчикам из интернета. Сейчас со всеми семьями дружим, даже с теми, кого нашли и побили.

Ваня слушал и никак не мог понять: розыгрыш это или нет.

Горбыль продолжал:

— Основную работу я не бросал и однажды достучался до самого хозяина платформы, прикинь? Классный дядька. Был. Царствие ему небесное. Он мне тогда помог вычислить тебя, а ты возьми да смени город, — снова захихикал мужчина.

— Слушай, благодаря тебе я отучился, сдал на права, женился, открыл бизнес, нашел кучу друзей, мир посмотрел, освоил несколько боевых искусств, остепенился, в конце концов. В общем, человеком стал. Спасибо, дорогой друг!

Тип бросился обниматься, а ошарашенный такой информацией Ваня, не стал сопротивляться и просто сдался, позволив себя обнять.

— Ну а ты-то как, рассказывай. Небось профессор какой-нибудь лингвистики в каком-нибудь институте? Или директор завода?

— Да я это… на пенсии я. Внуки вон, — не найдя с ходу других слов, показал Ваня на бегающих на площадке детей.

— О как, молодец. А мои дети так никого и не родили, не хотят, ну то их дело. Поехали, отметим, что ли? В ресторан, я угощаю! В морду тебе дам для приличия. Шучу, конечно.

— Да мне это… Да вот… Да неудобно как-то…

— Ой, ладно, помоями меня удобно поливать было, а в ресторан, значит, неудобно. Поехали, и жену зови, я со своей познакомлю. Она столько о тебе слышала, мечтает о встрече!

— А что потом?

— А потом, если хочешь, можем найти того, кто нас с тобой тогда обоих в переписке обозвал. Я его тоже пробил, ему сейчас примерно сорок семь. Он тогда в школе еще учился. Тут недалеко, всего через две области.

Ваня провернул в голове тот фарш из воспоминаний, что составлял начинку его жизни: работа, дом, работа, дача, отпуск раз в три года, вечно уставшая жена, машина с вечно гниющим дном, пенсия, внуки.

— А сильно он обзывался? — спросил Ваня, чтобы не подать виду, что заинтересовался.

— Ой, вспоминать больно, — вздохнул Горбыль.

— Тогда да, обязательно надо ехать, — согласился Ваня.

— Только внуки…

— А ты их с собой бери. Пусть увидят, что бывает, когда кому-то нахамишь в интернете.