в рублёвые на карточку; не миновала эта участь и контору, имевшую тогда честь пользоваться моими услугами.

Заполнение анкеты на получение пластика было для наших граждан внове; поэтому, наверное, ничего удивительного, что кадровичка, которой я отдал исписанный бланк, принялась пристально его изучать, контролируя правильность внесённых данных. Со скучающе-деловым видом она просканировала бумажку где-то до половины, когда внезапно её глаза резко увеличились, рот приоткрылся, брови поднялись, и через несколько секунд откуда-то из глубины горла донеслось восхищённо-неверящее: "Ну ни фига себе, как оно, оказывается, бывает! "Немного заинтригованный тем, что такого выдающегося она смогла найти в совершенно обычной скучной портянке, я проследил её взгляд и понял, что он безотрывно упирается в графу "Секретное слово (например, девичья фамилия матери)". Только после этого всё встало на свои места.

Видимо, мысль о том, что "например" не обязательно к исполнению, и вместо него может быть вписано что-то другое, оказалась слишком сложна для доблестной работницы солитера, сапёра и формы Т-2. Поэтому ей потребовалось не меньше минуты, чтобы переварить тот факт, что мою маму в девичестве звали Валентина Ивановна ЯТУРКЕНЖЕНСИРХИВЕЦ.

— краса и гордость швейцарского государственного капитализма. Но утром 2 октября 2001 г. случилось невероятное: топливозаправщики отказались заправлять самолеты Swissair, потребовали предоплаты и погашения долгов. Самолеты встали. Возмущенные пассажиры подняли крик до небес. Узнав новость, банки сразу заблокировали корпоративные кредитные карты сотрудников Swissair. Заграничные отели начали выселять экипажи Swissair.

Через несколько дней Swissair крякнула — официально объявила о банкротстве.

Проблемы компании копились и не решались годами. За внешней сияющей витриной оказалась звенящая финансовая пустота.

Началось парламентское расследование случившегося. Вскрылись ужасные безобразия. Опубликованные результаты расследования стали национальным потрясением, вызвали у швейцарцев гнев и разочарование в святынях.

Банк UBS был национальным символом Швейцарии. Показатели банка были украшением всех отчетов. 16 октября 2008 г. разразилась катастрофа. Банк одномоментно потерял десятки миллиардов долларов. Любой другой банк в подобной ситуации созвал бы экстренную пресс-конференцию и объявил бы о банкротстве. Но стресс-тесты ЦБ показали, что крах UBS неминуемо обрушит всю экономику, приведет к прямому разорению 1 млн. граждан страны и 300 тысяч компаний.

Ситуация была настолько напряженной, что министр финансов попал в больницу с инфарктом.

Делать нечего, пришлось впрягаться многострадальному бюджету. Т. е. спасать банк за счет денег, собранных с налогоплательщиков.

Дальше все как обычно: расследование — ужасные безобразия — национальное потрясение, гнев и разочарование в святынях.

На днях другая святыня — крупнейший банк Credit Suisse, отчитался об очередных огромных убытках...

Банк Credit Suisse уже долгое время сотрясают скандалы. За сияющей витриной солидности и добропорядочности скрывались жуткие безобразия. Чего только не вылезло. Банк финансировал покупку частных яхт, самолетов и недвижимости российскими чиновниками. Потом грянул скандал в отмывании банком денег наркомафии... (Это уже совсем привет). Потом факты коррупции в развивающихся странах. Когда началось расследование, банк начал уничтожать документы. И на этом попались. Дырявая компьютерная защита привела к массовой утечке данных о счетах клиентов в дакнет...

Цена акции упала уже дальше некуда. Банк начал тысячами сокращать персонал, закрывать филиалы. Акционеры разбегаются как тараканы. Сегодня банк прибег к последнему средству: опять попросил у властей более 50 млрд. долларов до получки... Иначе каюк.

(Банк закрыл комментарии к своим пресс-релизам. А то у швейцарцев закончились приличные ругательства и они начали выражать свое мнение обо всем этом в терминах науки ceксопатологии).

Руководство банка заявило. что принимаются все меры к стабилизации ситуации. Отныне "все внимание будет сосредоточено на совершенствовании корпоративной культуры банка".

А что еще остается делать, кроме как совершенствовать корпоративную культуру? Больше нечего. Все остальное уже сделали.

Но есть хорошая новость о другой бизнес-святыне. Устойчиво растет спрос на швейцарские часы. Принято решение о строительстве сразу 3 новых часовых заводов. Специалистов катастрофически не хватает. Начата масштабная подготовка молодых часовых дел мастеров.

вот таких услуг не оказывал. Ибо обстоятельства тогда, когда мне было 12 — 13, были посуровее.

А я — ещё раз извиняюсь — хуторской хлопец, пошедший примерно в том же возрасте на радиокружок. Тогда в нашем селе появились разнообразнейшие и отличнейшие спецы. Ибо строился там химический завод — производитель разной продукции, и поныне крупнейший в Восточной Европе. С ним село превращалось в ПГТ, а теперь это и вовсе город.

Так вот, однажды залетел в наш класс Борис Макаренко, киповец по специальности и педагог по призванию(простите мне этот пафос). И завертелось! В жизни моей было немало счастья и радости. Но как-то по-особому вспоминается до сих пор и запах плавящейся канифоли, и смотанная собственноручно катушка трансформатора, и собранный теми же руками усилок на винипластовом шасси...

Одним из смыслов существования каждого из нас стал поиск старого оборудования. Как-то узнаю, что у деда Софрона Федотыча из крайнего дома имеется ненужный старый РАДИОПРИЁМНИК! Дед, несмотря на природную прижимистость, его мне пожертвовал.

В кружке мы кое-чему научились. Однако до совершенства было далеко. И тут, как поётся в одном гимне, час расплаты настал.

... Дед Софрон появился внезапно, и я интуитивно почуял чёт этакое не очень.

— Радио перестало играть, — сообщил дед сокрушённо. — Пойдём, поглядишь! Провода вроде все целые...

Как говорится в популярных романах, мною овладела тоска. Что там глядеть? Репродуктор от радиоточки. Нас учили, что обычно это добро особому ремонту не подлежит. Сдох — так сдох!

Дед, однако, напирал:

— Так ты ж в кружок ходишь! Ну и что, что недавно! Говоришь, что в таких не очень понимаешь? Пойдём-пойдём!

Проклиная своё попрошайничество насчёт старого приёмника, взял паяльник, припой. Зачем-то прихватил плоскую батарейку для фонарика.

Ну, залез в этот долбаный динамик, стал рассматривать. И так его, и сяк его, и то, и сё. Попробовал контакты, покрутил переменный резистор. Молчит, зараза! Проверил линию — годная.

Тут я от безнадёги взял и приложил контакты батарейки к клеммам. Молчавший до того динамик натужно захрипел. Воткнул в сеть — здравствуйте, товарищи!

Соринка, что ли, какая-то влезла?

Дед отреагировал осуждающе-восхищённо:

— Ну! А говорил — не понимаешь!

Короче — какой вывод сделаем из этого?

Есть такая певица Сиа. (У нас почему-то переводят "Сия".) Есть у неё песенка "Never give up". Особенно мне нравится клип на неё с индийскими товарищами. (Только, упаси бог, не "Lion", а видеоряд, где поезд и Тадж-Махал.)

Почему нравится?

Потому что ощущается в этой песенке основной призыв для каждого.

И призыв этот должен прозвучать для тебя как можно раньше. Пусть даже в пустячной ситуации. Ведь можно было сказать деду: да ну его в жопу, твой динамик. Не могу и всё! Не съел бы тебя дед.

Только сам бы ты(твой авторитет, престиж, имидж, реноме — нужное подчеркнуть) был бы уже не тот. И ещё появилась бы у тебя паскудная привычка — "ну и ладно".

А название этой песенки — для тех, кому лезть в G-переводчик лень — простенькое.

"Никогда не сдавайся".