Рядом уже. Адрес, номер смс отправь, позвоню и спрошу что надо.

Про себя, да мать моя Тереза))

По телефону Гавриил Владимирович мне немного удивился, но продиктовал что надо купить в аптеке и кое-какие продукты. Искала аптеку в пункте А минут двадцать (навигатор НЕ в помощь). Сама себя чувствую плохо. С пяти утра за рулем. Голова уже кружится. Ох, Гавриил Владимирович, ну не вовремя вы захворали то … Наконец стою у стойки, все перечислила.

— Рецепт вам доктор выписал? Вот эти без рецепта нельзя.

— Выписал..... блин... АРХАНГЕЛ ГАВРИИЛ мне его выписал!

(сама не поняла что сказала)

— Ой, наш ветеринар Гавриил Владимирович? Архангел наш?

—??

— ЧО сразу то не сказали? Святой, верующий человек, а какой ветеринар!

Оказывается у Гавриила Владимировича в селе действительно было прозвище Архангел Гавриил, за доброту его, набожность и готовность помогать всем в любое время. И людям и животным.

Меня в подсобку, чай налили, давление измеряли, что-то принять дали. Гавриилу Владимировичу собрали пакет — пирожки, молоко, курица жареная, варенье. Да уж, у нас на работе такое в холодильнике не найдешь.

— Скажите Гавриилу мы вечером с горячим будем!! Ну что же он так, соседям не сказал, не позвонил, да мы же для него!!

Ну продуктов уже не надо, купила себе минералки и Гавриилу бутылочку Кагора (мама сказала после выздоровления пригодится). Да, деньги за лекарства ну никак не брали. А Гавриил Владимирович меня пирожками угостил и извинялся, что посидеть звать не будет, так как болеет. И я домой как на крыльях. А выехав на трассу через 1-2 км увидела аварию. Скорой помощи две машины, ГИБДД. Одну полосу освободили для проезда. В новостях вечером передали пять машин, есть жертвы. Так все это страшно… Газель с темно синей кабиной и рыбками на тенте на боку лежала. А я за ней минут десять до поворота в пункт А тащилась. То есть не поверни я к Гавриилу Владимировичу, тоже попала бы....

У него сейчас все хорошо, в гости на днях приезжал. Права мама, ну очень интересный человек наш Архангел Гавриил!

"Как ты можешь это есть, — пошутил я, — зоозащитников не боишься? ”

"Мистера Эндорфина на тебя нет", — ответил приятель.

"Кого — кого? " — переспросил я.

Так я узнал про Мистера Эндорфина.

Приятелю готовили его хот–дог, а он рассказывал. Хот–дог готовили довольно долго, видимо, сначала им все–таки пришлось ловить собаку.

"У меня на первой работе был мужичок. Бухгалтер. Ну, такой, как сказать, в розыск его не объявишь — без особых примет. Моль средних лет. Когда я его впервые увидел, подумал, фу, какой плоский, неинтересный дядька. Пока однажды не услышал его тихий комариный смех. Он сидел перед своим монитором и хихикал. Я проходил мимо и из любопытства заглянул в экран. А там какой–то бухгалтерский отчёт в экселе. И он над ним ржёт. А ты не прост, чувак, сказал я себе тогда. И ещё прикинул, а может, уже пора из той конторы валить, раз бухгалтер хохочет над финансовыми документами.

Короче, персонаж оказался, что надо. У него всегда все было превосходно. Это его фишка. Понимаешь? Всегда. И все. Даже осенью. Когда любому порядочному человеку хочется, чтобы дворник закопал его поглубже в листву. "Превосходно". Не "нормально". Не "хорошо". И даже не "отлично". Именно — "превосходно".

Погода у него — только прекрасная. Иду как–то раз на работу, дождь как из ведра, ветер, зонтик надо мной сложился, отбиваюсь спицами от капель, настроение паршивое. Вижу, перед входом в контору стоит этот перец по колено в воде, смотрит себе под ноги. Сливные стоки забились, вода хлещет по мостовой ручьями по его ботинкам. Гляди, кричит он мне, как будто горная река, и лыбится.

Машина у него — самая лучшая. Однажды он меня подвозил. Едем на его перпетум мобиле. С виду вроде "копейка", но зад подозрительно напоминает Москвич–412. Франкенштейн какой–то. Послушай, как двигатель работает, говорит он мне. Песня, да? Я послушал. Если и песня, то этакий Стас Михайлов в старости — кашель и спорадические попукиванья. А он не унимается: и ведь не скажешь, что девочке тридцать лет. Узнав про возраст девочки, я попросил остановить, так как мне отсюда до дома рукой подать. Вышел на каком–то пустыре и потом час брёл пешком до ближайшего метро.

Курорты у него — все как на подбор невероятные. Я как–то поехал по его наводке в Турцию. Он мне полдня ворковал про лучший отдых в жизни, про космический отель, про вкуснейший шведский стол. У него даже слюна из уголка рта стекала. Я и купился. Из самолета нас выкинули чуть ли не с парашютом над какой–то долиной смерти. Посреди лунного пейзажа — три колючки и один отель (так что про космический — не обманул). До моря можно добраться только в мечтах, отель в кукуево.

Шведский стол — для рабочих и крестьян: сосиски, макароны и таз кетчупа. Я взял у них книгу отзывов. Там после десятка надписей на русском про "горите в аду" и "по возвращении на Родину передам ваши координаты ракетным войскам", выделялась одна, размашистая, на пол–страницы: "ВОСТОРГ! "Не с одним, не с двумя, а именно с тремя восклицательными знаками, и всеми большими буквами. И знакомое имя в подписи.

У нас в то время вокруг офиса приличных заведений не было. Приходилось испытывать судьбу в общепите. Я всегда брал его с собой на обед. Какой потрясающий суп, как крупно порезали морковь, сколько отборной картошки, а приправа, приправа, причитал он в гастрономическом полуобмороке, над тарелкой с пойлом из половой тряпки. Ну, что же это за беляш, это же чудо, а не беляш, нежнейшая телятина (каждый раз в ответ на это нежнейшая телятина внутри удивленно мяукала), тесто воздушное, сок, сок ручьями, и так далее. Послушаешь его, послушаешь, и глядь — и суп вроде уже мылом не отдаёт, и беляш провалился и не расцарапал когтями пищевод. А, главное, после обедов с ним я ни разу не отравился — видимо, организм в его присутствии выделял какие–то защитные вещества.

И это была не маска, вот что интересно. Сто процентов — не маска. Все естественно и органично. Его вштыривало от жизни, как годовалого ребёнка. Возможно, в детстве он упал в чан со слезами восторга, наплаканный поклонницами Валерия Ободзинского, как Астерикс — в котёл с волшебным зельем.

Мы в конторе прозвали его "Мистер Эндорфин". В курилке часто можно было услышать: чего–то сегодня хреново, пойду с Эндорфином поговорю. Мистер Эндорфин сверкал лысиной, как маяк.

Знаешь, что самое забавное? У него и семейка такая же, под вечным феназепамом. Он как–то раз пригласил меня в гости. Я впопыхах купил какой–то неприлично дешевый торт, вафельный, ну, с таким ещё первоклашки на свидание к девочкам ходят. Мы сели за стол, с ним, его женой и сыном, разрезали этот деревянный торт, затупив два ножа и погнув один, разложили по тарелкам и понеслась. Какое потрясающее чудо, застонал ребёнок. Какое чудесное потрясение, подхватила жена. Вот суки, издеваются, подумал я. А потом пригляделся: нет, у людей натуральный экстаз. При прощании чуть ли руки мне не целовали, все трое".

В этом месте приятелю принесли хот–дог, и он закончил рассказ.

"Вот ты спросил, как я это буду есть, — сказал он, — очень просто: включу Мистера Эндорфина".

Приятель взял хот–дог, поднёс его ко рту и зашептал:

"Какая румяная сосиска, с пылу с жару, с пряностями. О, да тут не только кетчуп, из отборнейших томатов, да ещё и горчица, пикантная, сладковатая. Пышная, свежайшая булочка…"

"Девушка! — крикнул я через все кафе хозяйке заведения, — можно мне тоже хот–дог! " (C)