комбат явно обращался не ко мне, а офицера, который нас сопровождал с пересылки, я не помнил. — Вы что второго Насибулина хотите?! — и я отметил для себя, что большинство в шеренге поникло головами. И явно не хотели. — или двадцать одного веселого армянина? Этих-то каторжан сколько?

— Трое. Но двое вроде спокойные. — заверил его замполит части.

— Насибулин хотя бы со второго года начал, а этот только после карантина два месяца в роте, а уже с графинами за старослужащими гоняется. На гаупвахту, говоришь, мы его определить не сможем по сроку службы? Так закройте его на КПП в холодной, пусть поостынет. Чувствует мое сердце, ничем хорошим он не кончит. А остальным хочу сказать, ваши попытки дедовщины до добра не доведут, вы хотите чтобы вас по одному вырезали? Я таких людей знаю.

Остальное я уже плохо слышал, ведь старшина уводил меня в "холодную". Где у меня было время подумать, например, кто такой этот Насибулин. И почему я должен быть вторым, а не первым. Кто такие эти веселые армяне. Ведь часть у нас образцово-показательная и когда мой призыв принимал присягу, майор распинался, что у части даже переходящее красное знамя. Что-то здесь было не так.

С этими вопросами и не полученными на них ответами я и просидел в этой яме похожей на погреб под КПП чуть меньше суток. Поэтому, когда меня вывел оттуда прапорщик-азербайджанец, первое что я спросил у него по дороге в казарму — а кто такой Насибулин? Прапор даже приостановился, посмотрел на меня и сказал пойдем. Заодно напомнив, что усы мне все же не положено. И немного ли я для солдата задаю вопросов. Привел в ленинскую комнату, подвел к стенду и ткнул пальцем, где висели всякие "молнии", приказы и еще всякая муть:

— Читай! — Оказалось что этому Насибулину год назад впаяли восемь лет за неуставные взаимоотношения и действия мужеложества по отношению к сослуживцам. — прямо вот здесь в этой комнате под портретами вождей. — добавил прапор немного с акцентом.

— Не, я вторым не буду, — заверил я. — это ж впадлу, [м]ля — бормотал себе под нос. — А кто такие двадцать один веселый армян? — Хотя страшно было даже подумать.

— Эти демобилизовались домой по сроку, но комбат сказал больше одного в роту не брать. Они друг за друга стеной, даже когда одного из них на "кичу" посадили все остальные тоже залет сделали. А такой толпой даже "ботинки" с ними сделать ничего там не смогли. Но у тебя таких земляков нет, а через полгодика ты походу тоже туда пойдешь. Вот там тебе жизнь сахаром не покажется. — Его слова были весомы, что на киче делают с залетевшими сапогами я слышал еще в карантине. Перспектива была не радужная. Но где наша не пропадала, да и полгода еще прожить надо. — К дедам больше не подходи или у тебя еще с кем-то стычки были?

— Да не, я в основном дембелей [луп]ил, иногда правда и мне перепадало — прапор походу чуть не потерял сознание, пришлось успокаивать — да это на гражданке было. Борзые с армии приходили. После дембеля на танцах в клубе с месяц драки шли. — прапор сглотнул комок горлом. — Я вот еще что спросить хочу, может вам там что нибудь из стройматериалов нужно, ДВП, красочка, можем на чё нибудь махнуться. — пошел я по проторенному пути своего снабженческого опыта. Знакомых прапоров у меня была тьма на гражданке выручали друг друга частенько.

— На что? — прапор остолбенел.

— Можно на спирт, если есть, а то я так присягу и не отметил. А посуху ведь западло?

Прапор схватил меня за рукав и потащил в казарму. Зайдя туда он выискал взглядом, как оказалось какого-то "деда" и крикнул:

— Осминин ко мне! — подвалила какая-то здоровая рожа под два метра ростом — вы с ним походу земляки?

— А что он тоже с Хабаровска? — произнесла рожа.

— Не знаю, но где-то рядом. Так вот, передаю тебе под личную ответственность. Головой отвечаешь, пока комбат думает, куда его пристроить. Ты понял меня?

Рожа осмотрела меня и кивнула в согласии головой. А я подумал — [м]ля, час от часу не легче.

— Все слышали? — когда прапор ушел спросила у находящихся в казарме рожа — под моей ответственностью! Кто тронет будет иметь дело со мной. Когда снимут я его сам отпизжу!

— А меня-то за что? — не понял я.

— Ох[рен]енно борзый! И усы сбрей, рано еще. — и я хмуро поперся в умывальник. Бриться.

все поверхности голые, нет цветных пятен в интерьере.

У меня же квартира уютная, там много мебели: и диван, и кровать, и кресло, и шкафы, и стеллажи. Много красивой посуды, гирлянды, комнатные растения, декоративные подушки, сувениры и магниты на холодильнике. Много косметики, духов, несколько зеркал, книги, журналы.

Мне так уютно и хорошо в моей квартире, а в квартире парня я чувствую себя, как будто в каком-то унылом отеле, казённом заведении или в офисе. Он у меня, по его словам, чуть не задыхается от обилия всего, у него аж глаза болят. У меня негрязно, я убираюсь, мою полы несколько раз в неделю, просто много визуального шума.

Иногда я у него ночую, и мне пришлось принести свои вещи (средства гигиены, одежда). И я не могу поставить всё это на поверхности, он всё убирает. Выделил мне полку в шкафу и коробку, куда я вынуждена свалить всё в одну кучу.

Иногда он ночует у меня и начинает убираться. Я прихожу, а на кухне пустые рейлинги, все ножи, солонки, баночки убраны в шкафы и на полки, все шарфы и перчатки из коридора убраны в шкаф. Он делает это невольно, и я раскладываю у него вещи невольно, потому что я так привыкла. Я привыкла, что обуваюсь и выбираю, стоя в коридоре, какую шапку надеть. Что я ложусь спать и перед сном беру сверху тумбочки крем для рук, ног, век, расчёску, книгу. А не выискиваю всё это в ящиках.

Ещё у меня живёт весёлый и добродушный пёс, а у него старая и вредная кошка, которые не ладят.

Мы пробовали жить друг у друга, но он раздражается на моего пса, потому что от него много шума, везде лежат его игрушки, он пьёт воду, разбрызгивая её из миски, может положить лапы на диван, периодически слюнявит вещи. Я не люблю его кошку, потому что она будит нас рано утром требованием пожрать или может накинуться на ноги, типа играет так.

Мы любим друг друга, он классный, умный, понимающий, но бытовые вопросы не дают нам жить вместе. Он делал мне предложение, я согласилась, но до свадьбы дело не дошло, потому что мы так и не решили, где мы будем жить. Даже если купить квартиру, где у каждого будет своя комната, это не решит проблему. Так и встречаемся четыре года.

для SE. Полез опять в коробку, там ещё штук пять таких же, но USB. Ну и что-то мимо мусорного ведра проходил, выкинул. Через день или два звонок: "Можно не всю коробку забрать, а покопаться в ней, вдруг нужное мне будет? "Я обычно говорю, чтобы целиком забирали, а тут что-то почему-то цепануло, говорю, давай, только с тебя тогда пиво и можешь хоть все коробки с барахлом смотреть, может найдёшь чего нужно. Там слегка замялись с той стороны, сколько говорит, пива? А суббота, утро, говорю, что по бутылке за каждую осмотренную коробку, но забирать только то, что действительно нужно.

Через полчаса стучится мужик, слегка помятый, с ходу вручает бутылку пива, пакет ставит рядом с коробками, которые я подготовил. И такой: "А вот хрен у тебя будет то, что мне действительно нужно, просто пивка на халяву выпьешь". Но начинает копаться в коробке, а я на диван сел, пиво открыл, смотрю на всё это дело. Он копаться копается, тут хоп, завис, на меня посмотрел и такой: "А можно забрать? "А в руках у него DX2.

"Можно, если нужно"

Он его аккуратно так в какой-то конверт кинул и во внутренний карман. Вторую коробку к себе пододвинул, из пакета бутылку пива достал, протягивает мне. А я не допил ещё первую.

Говорю: Ты сам-то будешь пить? Или на машине?

Он: Да я пешком... Да и одну уже... Ну... Начал с утра...

Я: Ну, давай тогда, заодно посмотрим, что из барахла моего пригодится.

Он так как-то даже радостно бутылку открыл, видно не очень ему первая помогла. Коробке к десятой мы уже весьма так... Ну... И накатили, и разговорились, Вася зовут, ремонтом телефонов занимался, ну и железки старые коллекционирует, но не просто, а чтобы в рабочем состоянии и заводились, работали. А у меня прям чуть не склад тогда такого был. Там и ST-225, и SIMM, и MFM карты, и вот прям списано было недавно в рабочем состоянии. Крч, коробку ему под хлам выделили, под пиво вдвоём уже копаемся, я ему:

"О, Trident под ISA, нужно? "

Он: "А что, можно? А тебе не надо? "

Я: "Давай, забирай, оно хоть у тебя поработает, у меня просто пылью порастёт! "

И тут пиво закончилось. Он спрашивает меня: "Что, ещё по пиву, где тут у тебя магаз? Я щас сбегаю! "А у меня район тогда довольно криминогенный был, там в субботу даже днём могли не местному просто так навалять, особенно если пьяный: "Одного не пущщу, ты сам себе пиво возьмёшь, а я себе сам возьму, какое пить люблю! "

Ну и пошли вместе. Пока шли до магаза, в голове что-то щёлкнуло:

"Ты вообще что искал такого? Ну, что с утра, с бодуна, попёрся? "

"Да кабель дурной, я для коллекции телефон восстанавливаю. Что-то с утра дёрнуло на барахолку залезть, смотрю объявление твоё, на фото эриксоновские кабеля, но юсбишные, дай думаю позвоню"

Я: "Стоп. Эриксоновские? "

Вася: "Ага... Тут дело такое, телефон старый, он только через компорт шьётся. У меня был такой давно, я всё про него знаю. Только кабеля не осталось, а так прям для коллекции, ностальгия какая-то, нужно, чтобы работал"

А я пакет с мусором только с утра вынес на помойку. И да, вы угадали. Я полез его доставать. Из контейнера. Даже чуть не побежал, почему-то испугался, что коммунальщики у нас хорошо работают. А Вася рядом стоит и причитает: "Да чтоб тебя! Ты что, бутылки ищешь, чтобы сдать?! Не принимают уже! Идём, бл, я куплю тебе пива! "И тут я чуть ли не с победным криком достаю его кабель. Из мусорки.

Вася смотрит на него... Молчит... Долго так, секунд десять.

И говорит: "Это коньяк"

Я: "Это кабель"

Он: "Нет, теперь мы будем пить не пиво, а коньяк. А это да. Кабель. Как мне нужен"

Домой он поехал изрядно нетрезвый, на такси, с коробкой всякого старого компьютерного барахла и кабелем в руках.