Купил я жетонов на станции метро удельная, а сам очень задумчивый. Не помню уже после вчерашнего или просто так. Бросаю жетон в щель — красный свет. Ещё раз бросаю — опять красный. Сломался, думаю, аппарат, иду к другому турникету — опять красный. Тут соображаю, что вместо жетонов бросаю двухрублёвые монеты, но уже поздно: "Пройдёмте", — говорят.

Ну пройдёмте, куда ж денешься.

В линейном отделении милиции пахнет застарелой бедой и люди мрачные.

Играют в подкидного дурака. "Документы", — говорят.

А фокус в том, что я как раз ехал за своим паспортом, где мне должны были продлить регистрацию ещё на три месяца за три тыщи рублей. "Нету, — говорю, — документов".

Но они ж зоркие. "А вот паспорт у вас в кармане", — говорят. А я по этому паспорту матери моего ребёнка собирался по пути заплатить за кредит на стиральную машину. Небольшой кредит — тысяч восемь, что ли.

"Ага! — сказала милиция.

— Значит вас зовут Екатерина Александровна.

Кредиты берёте судя по этой бумажке. Интересно-интересно. Плательщик

Дмитрий Анатольевич Горчев, гражданин Казахстана. Это ещё интереснее!

Это вы видимо? " "Ну я" — говорю неохотно. "А Екатерина Александровна вам кем приходится, позвольте поинтересоваться? " "Женой" — отвечаю угрюмо.

"Однако же в паспорте Екатерины Алексанровны написано, что мужем её является гражданин Мартынов". "Они разведены давно, — говорю.

— Штамп только не успели поставить". "Это понятно, — кивает головой милиция. —

Не успели. Поднимите-ка ручки".

Обшарили карманы. Извлекли из них семь тысяч рублей, телефон и фотоаппарат (у меня тогда ещё была мыльница).

"Это мы приобщаем к делу как вещественные доказательства, — сообщила милиция, распихивая добычу по карманам.

— Сумочку позвольте посмотреть? "

И достали из моей сумки Пакет Белого Порошка. Грамм двести, то есть, лет на десять-пятнадцать. "Ууу, б%я", — сказала милиция и посмотрела на меня с большим сочувствием. "Это не мой пакет, это вы мне подкинули! Требую занести мои слова в протокол! " — истерически сказал я. Милиция посмотрела на меня почти что с нежностью: "Занесём-занесём. А ну-ка закатайте рукавчик. Ага. Всё понятно". "Я кровь сдавал, когда студентом был" — сказал я из совсем уже бездонных пучин отчаяния. Я действительно сдавал кровь. За деньги, вот такая сволочь, потому что жрать было нечего. "Донор" — юмористически кивнула головой милиция.

И тут я очнулся. "Господи! — сказал я с очень большим чувством, — Иисусе

Христе, сыне Божий, помилуй мя грешного! "И медленно и торжественно перекрестился.

Милиция вздрогнула и заморгала. Тот милиционер, который держал в руках

Пакет с Белым Порошком, раскрыл его, макнул туда палец и осторожно лизнул. "Соль! — сказал он с изумлением.

— Вы всегда носите с собой соль? "Я задумался, вспомнил: "А, да это мы летом ещё ездили по набоковским местам, в Рождествено, помидоры ели".

Тот, который читал паспорт, долистал до страницы с детьми: "Горчев

Дмитрий Дмитриевич, 2006 года рождения — это ваш? " "Мой". "А на жизнь чем зарабатываете? " "Писатель я", — ответил я дерзко. "Про что пишете? "

Стандартный вопрос, стандартный ответ: "Про вас".

Два милиционера, не говоря ни слова, вышли. Видимо в книжный магазин, что при станции. "Вы курите, Дмитрий Анатольевич, сказал оставшийся милиционер, подвигая мне пачку парламента. "Да у меня есть", — ответил я и закурил свою оптиму.

Минут через пятнадцать вернулись ушедшие милиционеры. Утвердительно о чём-то кивнули. Неохотно достали из карманов вещественные доказательства. "Вы уж поосторожнее с порошками, Дмитрий Анатольевич, — сказал сидевший за столом милиционер.

— А вот это вашему сыну. Купите ему что-нибудь", — и протянул мне ещё тысячу рублей.

И тут я действительно ох[рен]ел. Чтобы милиция вернула отобранное — это я чисто теоретически могу себе представить. С трудом, но могу. Мало ли чудес бывает в этом мире. Тем более, что это только что на моих глазах случилось. Но чтобы отдала СВОЁ — нет, это невозможно вообще и в принципе. "Ну и нам на пиво дайте сколько не жалко"- продолжил милиционер. Не жалко мне было пятьсот рублей, каковые я отдал с большой радостью.

Я вышел из отделения и не стал дёргать судьбу за уши: никуда не поехал, а пошёл домой и по дороге всё пытался совместить невозможный факт с реальностью. И на полпути меня осенило: б%я! у меня же в совсем заднем кармане была заначка на самый крайний случай. Вот её-то мне милиция и подарила.