плечо, в глубине которых что-то заманчиво позвякивало – хрен его знает, как там у них в сельпо обстоят дела с горячительными напитками.

Лишь один – очкарик Лёха – разительно отличался от толпы: кроме рюкзака за спиной, при нём был небольшой дипломатик. В нём тоже что-то позвякивало, но звук был какой-то не такой, выбивался из стройного хора голосов винно-водочной продукции.

Последним к толпе присоединился Лёхин друган Мишка, с которым они пять лет вместе грызли гранит науки, а теперь, тоже вместе, работали в институтском ВЦ:

— Лёха, привет! Ты чё с дипломатом? Водкой затарился?

— Не, Миш, там не рыба, там удочки. Этим мы будем огненную воду у аборигенов добывать, — и, положив чемоданчик на асфальт, приоткрыл его.

Внутри был полный набор телемастера: паяльник, тестер, набор инструментов, коробочки с резисторами-конденсаторами, и всё это было щедро пересыпано кучей радиоламп.

— В деревне-то какая главная проблема? Телеателье в райцентре. Вот в каждом доме и пылятся по углам сломанные телевизоры и радиолы, — поучал друга Лёха, — мы и заполним эту нишу: я курсы телемастеров закончил. Можно деньгами брать, а можно и сразу бутылкой. Да ещё и накормят бабуськи сердобольные.

Так и случилось. По приезде на место, Лёха бросил рюкзак на кровать, взял дипломат и деловым шагом пошёл по селу. В первом же доме нашлась сломанная радиола, которую Лёха отчинил за полчаса и пузырь самогона.

Через пару часов Лёха вернулся, подозвал Мишку и показал ему бутылку “Пшеничной”, бутылку самогона и 5 рублей денег:

— Понял, Миха? Тут непочатый край работы. Рекламу я себе сделал, так что народ теперь потянется. Будешь со мной ходить – чё-нибудь там подашь-подержишь. Да и веселее вдвоём.

Всё пошло так, как и предсказывал Лёха: отбоя от клиентуры не было.

Друзья каждый вечер пропадали дотемна, возвращались сытыми и пьяными, с водкой и деньгами. Водку – на стол, деньги делили пополам.

Однажды вечером, закончив ремонт телевизора, сдав работу хозяину – старенькому, но шустрому деду, и получив пятёрку из дедова кошелька, ребята уже собрались уходить, но тут дедуля хлопнул себя по лбу:

— Сынки, у меня же в чулане старый “Рекорд” пылится! Меня им, как передовика, в 60-м году наградили. Пятнадцать лет, как часы, а потом затих чой-то – пришлось новый покупать. Гляньте, может чё-нить получится.

Там же в чулане нашлись бутылка водки и банка огурцов, которые честная компания и прикончила, перед тем, как приступить к осмотру тела.

Убрав со стола посуду, Лёха взгромоздил на него внушительный деревянный ящик, открыл заднюю крышку, заглянул внутрь, чихнул и почесал макушку:

— Да-а-а, дед, пылищи-то внутри – картошку можно сажать…

Лёха включил телевизор в розетку, крутнул ручку громкости… Тишина. Ни звука, ни изображения. Лёха взял тестер, потыкал в телевизор, задумчиво пошкрябал макушку.

Дед и Мишка сидели на диване напротив телевизора, наблюдая за Лёхой. Хозяина немного развезло, и он ударился в воспоминания о войне, о том, как после войны пересел с танка на трактор, как в райцентре ему вручали этот телевизор, первый в деревне…

Лёха ещё раз почесал макушку, взял пассатижи и полез внутрь ящика. Что-то сверкнуло, раздался громкий “бабах”, и комнату заволокло облаком пыли… И наступила тишина.

Через несколько секунд, когда пыль начала рассеиваться, дед, прищурившись, вгляделся в экран телевизора:

— О! Изображение появилось!

И на самом деле: через стекло экрана можно было разглядеть чёрно-белую чумазую физиономию Лёхи с квадратными глазами больше очков, которая ошалело рассматривала, что осталось внутри телевизора после взрыва кинескопа. Физия открыла рот и протянула:

— [м]ля-я-я-а!

— Ага, — мрачно сказал Мишка, — и звук тоже появился…

две недели были подобны аду. Неделю назад, придя домой ты даже не обратил внимания, что я подстригла ногти, волосы, сделала маникюр и укладку. Ты не заметил, что я приготовила твою любимую еду и одела в твою честь красивое нижнее белье, купленное мной. Ты никак не отреагировал на это, в течении нескольких минут закончил с едой, после чего посмотрел футбол по телевизору и отправился спать.  

Ты больше не говоришь мне, что любишь меня и не прикасаешься ко мне. Я уверена что ты мне изменяешь или не любишь меня. Поэтому я оставляю тебя.  

PS. Не пытайся меня искать, ты меня не найдешь. Я и твой брат уезжаем в отдаленное место, где будем счастливо жить. Ищи себе другую жизнь.  

Твоя бывшая жена.  

* * *

Письмо мужа 

Благодаря тебе это был удачный день. Закончив читать твое письмо, я подпрыгнул от радости.  

Мы действительно женаты уже семь лет, но в последнее время ты не ведешь себя как любящая жена. Да, я смотрю футбол — это для того, чтобы успокоить себя после того, что ты мне кричишь. Я обратил внимание на твои ногти и прическу, но первой мыслью было то, что ты очень похожа на мужчину. Я не сказал тебе об этом, потому что моя мать научила меня, что лучше промолчать, если ничего хорошего сказать нельзя. Когда ты готовила мою любимую еду, то, по всей видимости, ты перепутала меня с братом: я не ем паштет с хамсой уже 10 лет.  

После того, как я увидел, что на твоем лифчике висит ценник "49.99 шекелей", я вспомнил, как неделю назад мой брат одалживал у меня 50 шекелей и немедленно ушел спать.  

Я по-прежнему любил тебя и надеялся, что мы сможем справиться с проблемами.  

В любом случае, после того, как я выиграл в лото 14 миллионов, я уволился с работы и купил нам билеты в кругосветное путешествие. Однако, вернувшись домой, я не обнаружил тебя. Я желаю тебе счастливой жизни, как ты всегда хотела.  

После того, как я показал адвокату письмо, которое ты мне написала, он сказал, что теперь я не должен тебе ни единого цента. Береги себя.  

PS. Не помню, говорил ли я тебе, что мой брат Ариэль получил при рождении имя Ариэлла?  

Надеюсь, это не станет проблемой.  

Твой очень счастливый бывший муж.