частью на нашу страну в целом, а частью на каждого из нас в отдельности.

И эти "привозящие" — отнюдь не мигранты.

Вот простейший пример. Небольшая управляющая компания, которой нужно 20 дворников.

Директор может нанять местных. Найдутся, не сомневайтесь. Кто бы что не писал про "утонете в мусоре" — нет, и раньше не тонули, и сейчас не утонем. В крайнем случае приедут из ближайших районов и деревень — платить им надо примерно столько же, с жильем проблемы почти те же (ну сделать им общагу чуть покомфортнее).

Но — лично самому директору это невыгодно. Потому как начисляя мигранту зарплату в 100т. р. — минимум треть (а то и половину) он у него забирает. В свой карман. То есть, с каждого — от 30т. р. до 50 т. р. в месяц. А их, напомню, 20 работников. То есть от 600т. р. до 1млн. в месяц он себе уже имеет.

А в других сферах — другие дополнительные плюсы. Скажем, если на стройке упал и разбился Вася Пупкин — застройщика порвут. Сначала приостановкой стройки, проверками, вопросами "Официально ли он трудоустроен? Было ли у него образование? Прошел ли все инструктажи по технике безопасности? Кто ответственный за ТБ? итд". А потом штрафами и сроками. А вот если несчастный случай произошел с мигрантом — директор идет к главе диаспоры и решает все неофициально (и недорого, по сравнению с первым вариантом). "Был человек — и нет, уехал наверно".

Причем без минусов лично для директора.

Потому как имея с него доход — все расходы этот директор перекладывает на нас с вами.

Именно из нашего бюджета мигранту платятся пособия. В построенные на наши деньги больницы он идет лечиться, в построенные за наши деньги школы от отдает своих детей, по построенным за наши деньги дорогам он ходит.

Ну и нападать (согласитесь, случается) он будет не на директора с охраной, а на симпатичную девушку, которая себя не защитит.

А возразит мигрант — директор в лучшем случае его просто без оплаты выкинет (естественно, присвоив ее полностью). В худшем — организует депортацию (придется потратиться, но появляется воспитательный эффект для оставшихся).

А вот Вася Пупкин даже из глухой деревни — такого не позволит.

Ну и кто директору выгоднее?

А теперь прикинем недавно описанный на этом сайте вариант "а если мы все соберемся и уедем?".

Лично я вижу тут три аспекта.

Первый — местный. Директора, который лишается сверхдоходов. Но — работу с него все равно требуют, жалобы пишут, проверки приходят. Так что придется ему затянуть поясок, отложить покупку N-ной по счету квартиры (мерседеса, бриллиантов любовнице итд) и все же начать нанимать своих сограждан и платить им нормальную зарплату. Короче, переживет.

Второй — логическое развитие первого. Директор начинает задумываться — а нужны ли мне все 20 дворников? Ведь 21 век на дворе — есть куча специализированной техники, мини-трактора, уличные пылесосы. Может, лучше вложиться в 3-4 единицы спецтехники? Чтобы работали 4 спеца на технике, пара дворников (на всякий случай) — итого 6 человек? Это же экономия, есть повод себе премию выписать (хоть и не лимон в месяц, но тоже хлеб).

И вот тут то становится понятно, почему в условной Южной Корее или Швейцарии стерильная чистота — и никаких толп непонятных личностей. Там давно так сделано. Хотелось бы, чтобы и у нас так было.

Ну и третий уровень. В масштабах страны. Эти же трактора и прочая техника массово понадобятся? Значит, возникает спрос. Да, поначалу все по "параллельному импорту" повезут. Но увидев перспективы — и внутри страны производства построят (это не авиастроение и даже не автомобили, там все проще намного). А это — новые предприятия, рабочие места, занятость своих сограждан, налоги в бюджет итд итп.

Разве плохо?

Вот только на первом этапе условный директор недополучит немалые деньги.

Вот за них (а не за права мигрантов) он и бъется.

Вот так и возникают на этом сайте написанные на идеальном русском языке слезливые истории про сверхтрудолюбивого и честного мигранта и нехороших местных, которые его оскорбляют, третируют и вообще жизни не дают.

деле пир! — вскричал мэтр Кокнар, ерзая на своем кресле.

— Настоящий пир, epulae epularum. Лукулл обедает у Лукулла".

Даже не представляю, как воспринимает современная молодёжь упоминание Лукулла. Когда-то выражение "Лукуллов пир" было на слуху, но сегодня Луций Лициний Лукулл пал в бездну забвения.

А ведь как обидно! В рейтинге полководцев всех времён Лукулл достоин быть в первой десятке, в рейтинге самых недооцененных полководцев у него вообще соперников нет.

Как полководец, Лукулл одерживал победы и на суше, и на море. Брал города, побеждал малыми силами и малой кровью. Как администратор, — возглавлял такие римские провинции, как Азия и Африка. Как вам такие строки в резюме: "Руководил Азией". "Руководил Африкой".

Великий Сулла признал Лукулла своим преемником и доверил ему опеку над своими детьми.

Но главная фишка, — война против понтийского царя Митридата и одновременно против зятя Митридата, армянского царя Тиграна Великого, "царя царей"!

Сейчас трудно представить, но Армения была сверхдержавой, агрессивной и наглой. Лукулл ввязался в войну с понтийцами, а попал на армян, где против него было всё: на чужой территории, далеко от баз снабжения, против противника, превосходящего в силах многократно!

Есть главный критерий оценки военачальника: сумел ли он хоть раз победить превосходящие силы противника.

Так вот вам: в решающей битве Лукулла недалеко от армянской столицы — Тигранокерта (современный город Диярбакыр) римская армия (11 тысяч пехоты и 3 тысячи всадников) разгромила войско Тиграна. У армян было 150 тысяч пехотинцев и 25 тысяч всадников. Соотношение больше, чем десять к одному! По итогам сражения армяне потеряли 100 тысяч воинов, а Лукулл — 5 легионеров убитыми и 100 ранеными.

Римляне разгромили Тиграна, а его столицу взяли штурмом и разрушили.

Историки оспаривают приведённые выше цифры, но факт есть факт: с крохотной армией Лукулл совершил беспримерный поход, и вернулся домой, сохранив почти всех солдат!

Дома его, конечно, ждал триумф… Ага, конечно, ждал! Дома его ждали интриги и политические распри. Три года (!) Лукулл добивался права провести триумф, причём добивался, в основном, взятками, — подкупая неподкупных конгрессменов (тьфу, сенаторов, вечно их путаю). В итоге право провести триумф он получил, и провёл! Полностью за свой счёт. То есть он сам себя поздравил с феноменальной победой. Никто больше его не поздравлял.

Что ещё? Ага, знаменитые пиры. Кормил всех, кого не попадя, и вошёл в историю, благодаря своим пирам… Блин, сам-то он на них ел хотя бы?

Бедолага…

судя по воспоминаниям современников.

А мне вспомнился другой дом престарелых, казавшийся сначала тоже чрезвычайно "элитным", но не оправдавшим надежд на это.

Я познакомился с этой пожилой дамой примерно в 1985 году: увидел, что она в булочной купила себе две буханки хлеба и с видимым трудом понесла авоську с этим хлебом домой. Я помог ей донести ту авоську до квартиры, благо жила она сравнительно недалеко от той булочной.

Пока мы шли, она начала рассказывать мне свою жизнь, и была так любезна, что пригласила к себе домой и напоила чаем.

Даме было примерно 75 лет, как оказалось, она практически всю свою сознательную жизнь проработала учительницей русского языка и литературы в одной из центральных школ нашего областного центра.

Ее муж, погибший в финскую войну года через несколько лет после их свадьбы, оказался первым Героем Советского Союза в области, так что его вдова получила почета в те годы полной мерой.

Почти 50 лет она прожила в однокомнатной квартире в "сталинском" доме с прекрасным видом на набережную Волги. На стене этого дома была установлена мемориальная доска с портретом ее мужа, "Мишеньки", как она его называла даже через 45 лет после его смерти. Он ее в немногих письмах, дошедших к ней с той "незнаменитой" войны, называл "Асенькой" (ее звали Анна, кажется, Владимировна — отчество ее уже не помню)

Детей у них не было, выйти замуж (и, видимо, даже завести роман) после гибели мужа-героя ей представлялось крайне неприличным — тем более, что повторное замужество лишило бы ее прав на приличную пенсию за мужа.

Так что жила она одиноко, преподавала литературу лет до 68, а потом разнообразные недуги начали несколько ограничивать ее подвижность, и она вышла на пенсию. Интересно, что о жизни (и особенно о гибели на войне) ее мужа сохранилось очень много данных — о нем есть статья в Википедии, в нескольких музеях десятки его фотографий. О жене его — ни слова, даже не указано ее имя (в музее висит фото с подписью: "Третья слева — жена Героя Советского Союза Михаила такого-то", ни ее имени, ни фамилии).

Я, в те годы — студент-медик, жил не очень далеко от нее (7-8 минут пешком), поэтому я стал периодически (примерно раз в месяц) ее навещать, тем более, она оказалась крайне интересным собеседником, с которым можно было обсудить и исторические события (она прекрасно помнила и сталинские чистки 1930-х, и "борьбу с космополитами" конца сороковых-начала пятидесятых, и почти еженощные бомбежки областного центра немцами во время войны). Как правило, я что-то старался принести ей из магазина, хотя она считалась "обкомовской номенклатурой", будучи не только вдовой Героя, но и народным учителем СССР, а также бывшим членом обкома КПСС, и ей не то раз, не то два в месяц были положены "продуктовые заказы".

Ее навещали, на самом деле, очень многие из ее бывших учеников и учениц. Часть из них уже стали "большими людьми": директорами заводов, начальниками цехов, и т. п. , и они в меру своих сил и возможностей старались помогать своей бывшей учительнице, которую очень любили.

Она действительно была не только хорошим преподавателем, но и очень хорошим человеком, это через какое-то время понял даже я, который у нее не учился ни дня. Русскую литературу при этом она обожала, и мы всегда находили с ней, что обсудить, тем более я тогда не был "директором завода" или даже "начальником цеха", и вполне мог выкроить полтора-два часа раз в месяц, чтобы с ней поболтать.

Так получилось, что двое ее наиболее возрастных учеников, которые ей больше всего помогали по жизни (став крупными начальниками), умерли в 1985 году, с интервалом в пару месяцев. И ей стало очень одиноко – они были одними из самых любимых ее учеников, и при этом – верными помощниками своей старенькой учительницы, ее поддержкой в разных треволнениях периода "разгара перестройки".

Чувство нарастающего одиночества привело к тому, что у нее созрела мысль — переехать в "элитный" дом престарелых под эгидой местного обкома партии.

Она съездила туда "на экскурсию", на машине одного из своих бывших учеников, и – там ей понравилось!

Разумеется, сотрудники обкома "ухватились" за эту ее идею переезда, обещали ей "золотые горы" и "прекрасный уход" в живописном пригородном поселке, где этот дом престарелых был расположен (думаю, обкомовцы имели в виду, прежде всего, освобождение ее квартиры в престижном доме на набережной).

В один прекрасный день ее, вместе с ее нехитрыми пожитками, среди которых, в том числе, были и письма ее погибшего мужа, перевезли в тот дом престарелых на РАФике, присланном обкомом..

И, как мне рассказал потом один из ее бывших учеников, успевших ее там навестить, этот переезд оказался полным шоком для нее.

Сотрудники дома престарелых, "избалованные" проживанием в том доме родителей многочисленных высокопоставленных детей, почти откровенно вымогали деньги с постояльцев за то, другое, пятое, и десятое. Особых сбережений у престарелой учительницы не было, детей, которые могли бы приехать, и или дать денег персоналу, или гаркнуть на них - тоже не было.

Вернуться в свою однокомнатную "сталинку" на набережной она уже тоже не могла – туда через два дня после ее выезда уже заселилась "молодая, но ранняя" сотрудница обкома.

И вот эта дама превратилась буквально за пару дней из уважаемого человека, известного в городе педагога, вдовы героя Советского Союза, жившая почти 50 лет в доме с мемориальной доской, установленной в его честь, в "бабку из 11 палаты", которая даже не могла заплатить лишний рубль санитарке, чтобы та принесла или унесла вовремя судно…

Всего через два месяца пребывания в "элитном" доме престарелых "Асенька" умерла от инфаркта.

Скорее всего, просто не сумев приспособиться к "элитным" условиям пребывания в обкомовском доме престарелых...