этот момент, Юрка бережно спрятал хрустящие купюры во внутренний карман куртки.

После уроков окрылённые только что полученными деньгами пятнадцатилетние пацаны были готовы к кутежу.

Вскоре крестные магазины были атакованы весёлыми пэтэушниками. Каждый тряс серебром по-своему: Парни в одинаковых костюмах скупали мороженное, импортные сигареты, газировку из рекламы. Старшекурсники, практически не таясь, затаривались пивом и недорогим портвейном в виноводочном отделе.

И тут из магазина вышел Юрка. На лице у него было то же выражение, что и у раскрасневшихся одногруппников, но содержимое его сумки, в которую легко можно было заглянуть, разительно отличалось от того, что покупали они.

Там лежали две бутылки подсолнечного масла и свёрнутая в трубку игра в монополию.

Мысленно покрутив пальцем у виска, несовершеннолетние любители сладкого и пенного пошли тратить остатки своей первой получки.

Юркой его назвали в честь Гагарина. Он был первым ребенком в семье водителя и телефонистки с городской подстанции. После него родились две девочки погодки — Рита и Маша.

Когда Юрке было четырнадцать лет, отец ушел из семьи, нашел себе новую женщину в городе, куда часто ездил в рейсы. Именно в этот день Юркино беззаботное детство закончилось. Мама и сестры неделю ревели, новый 1990 год встретили без привычной праздничной суеты, молча усевшись перед стареньким телевизором.

Резкие перемены в жизни Юркиной семьи совпали с переменами в стране. Все чаще стали отключать свет в их микрорайоне, котельной постоянно не хватало угля, и тепла в батареях было ровно столько, чтобы не замёрзли трубы. Рукастые соседи сооружали в своих квартирах печки-буржуйки, выводя трубы прямо в форточки.

Возвращаясь из школы, Юрка с завистью смотрел на сероватые струйки дыма, поднимающиеся вдоль стен его дома. Но денег на печку не было, маминой зарплаты только-только хватало на продукты, да и то на самые простые. Поэтому и пошел он после восьмого класса в строительное ПТУ.

Там Юрке и его одногруппникам выдали костюмы и рубашки, грубые, но вполне пригодные к носке ботинки, и ватные зимние куртки. Иные ребята воротили нос от казённой одежки, а Юрка в этот день чувствовал себя именинником.

— Юрик, какой ты бравый в новом костюме, — сказала мама, когда он примерил на себя обновку, — ну точно Гагарин.

Сестрёнки тоже крутились вокруг и восхищённо цокали языками.

— Юр, а девочки у вас там есть?

— Спросила старшая, Рита.

— Тоже в твое училище пойду! Учат, одевают, да ещё и кормят два раза в день!

— Есть, одна даже староста группы у нас — Таня, но в основном девчонки в малярно-штукатурной группе, — ответил Юрка и подумал, что действительно можно будет и сестру через пару лет устроить в училище.

Здесь действительно было неплохо, а теперь вот ещё и стипендию стали выдавать.

Через двадцать лет после окончания ПТУ, которое сейчас стало называться лицеем, та самая староста Юркиной группы решила собрать выпускников девяносто пятого года.

Кинула клич в "Одноклассниках" создал чат, и через месяц Таня с однокупсникми встретились в кафе, неподалеку от места своей трехлетней учебы. Под холодный алкоголь и горячую закуску завязался душевный разговор о том, как сложилась жизнь у каждого из них.

Через час после начала встречи в кафе вошёл очень респектабельный мужчина. Оглядевшись по сторонам, он с улыбкой направился к столу, за которым сидела компания строителей.

— Юра, привет!

— Таня единственная узнала в импозантном посетителе Юрку Симакова.

Он действительно мало походил на того худого и вихрастого пацана с последней парты в неизменном коричневом костюме.

Юрка присоединился к уже захмелевшей компании и тут все конечно вспомнили его странную покупку после первой стипендии.

— Юр, а нафига тебе тогда это масло сдалось? — спросил один из одногруппников, — я ещё тогда хотел спросить, но ты был такой закрытый, что решил не лезть с вопросами.

И Юрка рассказал. Причем когда он начал говорить, все притихли, настолько был роскошен его голос и манера повествования.

Его история началась с тех самых холодов и отключений отопления в начале девяностых. Именно эта критическая ситуация заставила Юрку начать что-то предпринимать в качестве главы семьи.

Перво-наперво он прочно законопатил все щели в квартире — дверной проем, окна, трещины в панелях. Стало немного теплей, но все равно мама и сестры ходили в двух кофтах. Потом решил перенести из спальни в зал кровати сестер, спать в одной комнате было не так холодно. И самое главное, он понял, что им нужен постоянный источник тепла, в этом качестве как нельзя лучше подходила огромная чугунная сковородка, доставшаяся маме от бабушки. Нагревшись на газовой плите, она долго отдавала свое тепло и на несколько градусов поднимала температуру в квартире.

— Ну а раз сковородка горячая, грех на ней что-то не поджарить, — продолжал рассказ Юрка, — сестрёнки наловчились делать лепешки, замешивали тесто на воде и соли и жарили их в масле. И сытно и тепло. Да что только не готовили на ней — и сухари сушили, и картошку жарили и яичницу, но это в хорошие времена, а бывало, что кроме мороженого лука и приготовить нечего было.

— Так что, ребята, масло мне в те времена очень нужно было.

— Объяснил ту необычную покупку Юрка.

После его рассказа возникла довольно долгая пауза, которую нарушила Таня.

— А монополия тогда зачем тебе нужна была, ведь перебивались практически с хлеба на воду?

— О, та штука тоже важна была. Это ведь настольная игра, в которую всей семьёй можно было сражаться. Мы и играли — бросишь кубик — и ты миллионер, покупаешь фирмы, продаешь, богатеешь. Доллары игрушечные младшая сестра Маша отсчитывала, так интересно ей было деньгами заведовать.

Представьте, за окном хмурый зимний вечер, фонари не горят, да и выходить по темноте на улицу опасно было, сами помните. А у нас хорошо, вся семья за столом, подначиваем друг друга по-доброму, рядом сковородка лепешки печет, красота. Так и жили.

— Юрка улыбнулся.

— Так ты сейчас, наверное, директор маслозавода? — спросила Таня, — или инвестор, игры в монополию, поди, не зря прошли?

— Нет, в бизнесе у нас только сестра Маша, — ответил старосте Юрка, — ей точно монополия жизненный путь определила. А я психолог, в том числе семейный, если буду нужен — звони.

"Кому же ещё быть психологом, — подумала Таня, — если не тому пятнадцатилетнему пацану, радостно спешащему домой с двумя бутылками подсолнечного масла и капиталистической монополией".

Автор: Андрей Егорин

собак.

Щенок был уже вполне большой, крупный, подвижный и я посчитал, что забот с ним у меня не будет. Но ошибся.

Зимняя охота в сибирской тайге занятие довольно тяжёлое для человека, а для собаки — очень тяжёлое, просто выматываются собаки до такой степени, что вечером после возвращения в избушку иногда час и больше просто отлёживаются, даже не едят. Если снег неглубокий, ещё куда ни шло, а когда снег собаке по грудь или чуть ниже — очень тяжело. Охотник–то идёт на лыжах, тоже не подарок, но хоть так, а собака без опоры, только на своих лапах.

И вот начали мы охоту, снега было немного поначалу, и щенок с мамкой активно бегал и учился. Но выпал снег побольше, и стало собачкам уже трудно.

Утром уходим из избушки, собачки вперёд искать соболей–белок, я следом, и так день в пути. Взрослая лайка работает хорошо. За щенком я не присматриваю — уже видел, что он у матери научился и бегать, и зверьков облаивать. Потом обратил внимание, что он во время охоты вроде куда–то убегает сам, но голоса его не слышу.

А через несколько дней увидел, что он, в отличие от мамки, приходит к концу дня даже не уставший, и сразу начинает требовать свою порцию жратвы. Стал присматриваться к нему, а у него даже глаза подпухшие, как после сна. Стало уже интересно. Решил проследить за ним.

И что оказалось. Он бежал за матерью какое–то время, подбегал к малиннику, и перепрыгивал через него. И прыгал высоко, даже снег не сбивал с вершин кустов. А там у него оказалась вполне себе обустроенная лёжка, в которой он и отсыпался целыми днями. А в конце дня приходил к избушке как вполне себе заслуженный работник за порцией корма.

Такое поведение для собак заразное. Вполне могло так получиться, что мать его тоже захотела бы не особо утруждаться на промысле. Пришлось щенка привязать около избушки и охотиться только с матерью.

После сезона вернул я собак хозяину, рассказал ему про хитреца.

Вот такие бывают хитрые собаки.