В 1990-х годах начальство свежевозрожденной Киево-Могилянской академии ввело в учебный план курс истории евреев Восточной Европы. Проще говоря, был получен грант на преподавание этого предмета от какого-то израильского агентства.

К предмету никто всерьез не отнесся, не исключая и преподававшего его профессора Фридлянда. Конспект вела только записная отличница Сонечка, остальные в лучшем случае играли на лекциях в морской бой. Перед сессией профессор объявил:

— Зачет 26 декабря в 9 утра. Конспект возьмете у Сонечки, там есть вся необходимая информация. Сами распределите темы между собой. Время прихода тоже распределите, чтобы не создавать толпу. Придираться не буду.

Сонечка (от которой и дошла до меня эта история) незадолго до зачета пообещала своему молодому человеку выяснить один нужный ему адрес. Узнала, записала в первой попавшейся тетради, продиктовала парню и забыла об этом. Затем она получила зачет автоматом, отдала однокурсникам конспект и с легким сердцем укатила к родителям в Жмеринку.

Сокурсники раздерибанили конспект по темам (порадовавшись тому, что аккуратная Сонечка начинала каждую лекцию с нового листа) и обнаружили на последней странице надпись крупными буквами: "Зачет 26 декабря в 9:00". И строчкой ниже: "Ул. Тургеневская, 40. Посольство Ватикана". Никого это особенно не удивило, академия находилась в периоде становления и арендовала аудитории в самых неожиданных местах. Посольство Ватикана не сильно выбивалось из общей картины.

В 9 утра заспанный студент, вытянувший жребий отвечать первым, постучался в двери посольства.

— Вы к кому? – спросил не менее заспанный дежурный.

— К профессору Фридлянду.

— Что-что? — встрепенулся дежурный.

— Повторите.

— Я к профессору Фридлянду, сдавать зачет по истории евреев Восточной Европы.

— Вы ошиблись адресом, молодой человек.

— Не может быть. Это же посольство Ватикана?

— Да.

— Ну вот. Профессор Фридлянд должен принимать здесь зачет.

— Профессор Фридлянд?

— Да.

— По истории евреев?

— По истории евреев.

— Восточной Европы?

— Именно Восточной.

— В посольстве Ватикана? Вы издеваетесь? Я бы еще мог понять, если бы вы заявились в посольство Израиля или Польши. Но Ватикан? Ватикан-то тут при чем?

— Послушайте, — чуть не плача сказал студент. – Я же не просто так. У меня все записано. Я же без зачета останусь, и непонятно, когда его пересдавать. Пропустите меня, или я за себя не отвечаю!

Дежурный вызвал охрану. Дебошира вывели. Дежурный перевел дух и налил себе чаю. И тут в дверь постучался второй студент.

Третьего посетителя дежурный встретил ехидной улыбкой:

— Вы тоже к профессору Фридлянду?

— Да.

— Сдавать историю евреев Восточной Европы?

— Да-да.

— Убирайтесь отсюда! – изменившись в лице, заорал дежурный. – Не знаю, сколько вас там еще, но проваливайте все к чертовой матери вместе с вашим профессором! Или я вызываю милицию.

Четвертого и последующих посетителей на дверях посольства встречал рукописный плакат: "Профессора Фридлянда здесь нет и никогда не было. Каждый, кто о нем спросит, будет арестован за хулиганство". Тем не менее с интервалом в 15 минут в посольство стучался очередной студент и уточнял, действительно ли профессор Фридлянд сегодня не принимает.

... а в это время профессор Фридлянд сидел у себя на кафедре и недоумевал, почему все студенты опаздывают на зачет. Через час он понял, что это не опоздание, а злостный саботаж. Через два часа дозвонился до старосты группы.

— Профессор, — ответил староста, — мы честно приходили в посольство Ватикана. Я лучше не буду вам рассказывать, что нам там сказали.

... дежурный посольства пил чай, утирал пот и радовался тому, что непонятное нашествие леммингов наконец кончилось и можно отдохнуть. И тут раздался звонок.

— Здравствуйте, — произнес приятный баритон. – Это посольство Ватикана? С вами говорит профессор Фридлянд. Меня тут никто не спрашивал?

Я из достаточно обеспеченной семьи и ненавижу балет. Всей душой. Потому что очень больно… Моя старшая сестра — хрупкий цветок, солнышко в нашей сумасшедшей семье, танцевала с детства и подавала огромные надежды. Её потенциал был замечен и отмечен сотни раз, ей предлагали всё: лучшие партии, обучение заграницей, от спонсоров и предложений отбоя не было, а самое большое помещение нашего дома было оборудовано под танцевальный зал: станок, зеркала, паркет... Помню каждую её пачку, каждый макияж, и как она разрешала разрисовывать себя помадами. И день, когда у неё диагностировали последнюю стадию рака, тоже помню.

Помню, как она включала в своём зале музыку на всю мощность и танцевала. Каждый раз, как в последний раз, каждая партия — прощальная, а каждая растяжка такая, как будто ей уже и не хотелось ходить теми ногами, в которых текла зараженная кровь. Она парила, кружилась, вздымалась ввысь, а в конце срывала с уже лысой головы косынку и вытирала слезы. Думала, что мы не подсматриваем. Она отдавала всю себя, а потом, без сил, вспомнив о своём бренном теле, с трудом снимала пуанты и делала вид, что всё хорошо, улыбалась, но очень долго отдыхала после каждой такой разрядки.

А потом она надела парик и пригласила нас с родителями на свой прощальный концерт. Это был прекрасный, независимый от жизни и смерти вечер. А утром её не стало… Я очень скучаю.

Уж не знаю, за что КВН получил свое название, но настоящие веселые и находчивые встречаются не на ТВ, а в реальной жизни.

Были вчера с чадом в зоопарке.

Сценка. Стоят штуки три "головокожистых" подростка, явно подогретые то ли пивом, то ли покрепче чем. Подходит... э... афроамериканец. Причем скорее афро, чем американец — цвету кожи рояль позавидует. Немолодой уже, ОЧЕНЬ интеллигентного вида. Видимо, со "скинами" не очень знаком, ибо решил спросить дорогу именно у них:

— Скажитэ пажалуиста, как найити — копитныйи Афрыкы?

Молодежь сразу в глум:

— Что, дядь, на родину потянуло?

РАНО смеяться. Немолодой интеллигентный нег... э... афроамериканец отреагировал молниеносно. С тем же добродушием и неизменным чувством собственного достоинства он выдал:

— Нэт, молодой чэлэвэк. С Вашымы радытэлямы пагаварыт хочу!

Подростки в ауте, афроамериканец с тем же чувством собственного достоинства поворачивается и уходит.

После долгих раздумий отважилась на третьего ребенка. Старшей дочке — двенадцать, ее горячей поддержкой заручилась еще на стади размышлений, младшей — семь, так что с ней новостью делились уже "по факту", на седьмой неделе, когда стало понятно, что все получилось.

Я: Малыш, у меня есть новость — у нас весной будет маленький!

Она: (делая страшные квадратные глаза) ОТ КОГО???

Лихорадочно вдыхаю и выдыхаю, пытаясь понять откуда в голове у ребенка взялись такие мысли и параллельно продумываю деликатные варианты ответа... И тут лицо у ребенка светлеет.

Она: Мам, ты что — БЕРЕМЕННАЯ?

Я: Ну да...

Она: А я-то думаю — от кого у нас ребенок может быть... Тетя не замужем, а вы с бабушкой вроде уже старые!

Все-таки дети не такие испорченные, как мы... Ей Богу, я ей даже "старую маму" почти простила:)

Я живу на окраине Битцевского парка в Москве. Пару лет назад рядом с нашим домом отгрохали новую башню в 24 этажа, совершенно изгадив вид из окна. В башню эту стали заезжать люди, естественно, не бедные. Одним из первых поселился новый русский (НР в дальнейшем) с совершенно безумным бультерьером. Этот песик и от рождения не страдал человеколюбием,